Андрей Загорцев: Отряд «Холуай». Из жизни моряков-разведчиков Тихоокеанского флота

Шалин приперся с кучей кассет и выносным микрофоном. Тренировки закрутились с удвоенной силой. Шрайбикус ногами вытворял такое, что у нас рты открывались и челюсти отбивали ботинки. По совету специалиста, тренировки мы перенесли на место выступления — стадион. Пришлось тренироваться позже всех, потому что готовившиеся параллельно старшаки постоянно занимали площадку выступления. Однако с каждым раз у нас получалось все лучше и лучше. Наши тренировки никто не видел. Даже пришлось ограничить допуск одногруппников, дабы избежать утечки информации. Клубный диск-жокей музыку нам подобрал изумительную — легкая такая роковая композиция, по ритму и по скорости отлично ложившаяся на элементы выступления. Вечером накануне выступления прогнали все еще раз, отрепетировали выход на стадион и пошли готовить форму — комбинезоны. Каким-то образом Палыч исхитрился достать четыре абсолютно новых черных танковых комбеза. Ромбики с танками мы содрали, на их место пришили водолазные штаты, чуть где-то подушили, чуть прогладили. Форма должна быть удобной и не мешать выступлению. А с утра все закрутилось. Построения, торжественные речи, вручение ценных подарков, грамот и благодарственных писем матросам, «сходящим на берег». В строю увольняющихся стоял Дитер с напарниками и безмятежно улыбался. Вот и всё — отслужил свое старшина Болев. Завтра сядет на самолёт и улетит к себе на Украину, погуляет немножко и восстановится в своем институте. Эх, а что же меня ждёт после службы? Абсолютно никаких планов, ничего не придумывается, да и «предстартовый мандраж» дает о себе знать.

Все роты дружным строем затопали к месту показательных выступлений. Мы побежали в казарму переодеваться.

Выступления начались, и тут нас ждало разочарование — кислое-кислое, как молодое дикое яблоко. Под музыку, выбранную нами для выступления, начали крутить свою показуху с разбиванием кирпичей и метанием подручных предметов старшаки. Вот чёрт! Музыка, ревущая из огромных клубных колонок, сейчас всем приестся, и интерес к выступлению нашей группы будет уже не тот. Я с Зеленым начал проталкиваться сквозь толпу зрителей к помосту, на котором была установлена аппаратура.

Шрайбикус был до того занят, щелкая тумблерами звукопульта, что даже очки у него запотели. Увидев нас, он на мгновение оторвался от тумблеров и, опасливо покосившись на замполита и главного комсомольца, с упоением следивших за показухой, метнулся к краю сцены.

— Пацаны, ей-богу, я ни при чем! Они мне перед самым выступлением кассету с записью сунули.

— Нам-то что теперь делать?! — заорали мы одновременно с Зелёным.

— Да х…и вам, я щас через наушники слухал композицию, которую для налета вторая рота записала, там, б…я, не поверите, та же музыкальная тема! Это капец! Одна композиция на всех — это провал на хрен!..

— Какой на хрен провал!! Нам что делать?! — начал заламывать руки и потихоньку истерить Зелёный. Я лихорадочно думал.

— Шалин! Сможешь сейчас что-нибудь подходящее по ритму подобрать? Что угодно, только не эту песню?..

— Время пресс, сейчас скумекаю… Есть одна композиция — ритм один в один, я даже вначале про нее подумал, но она какая-то несерьезная. Это… — его голос перекрыли восхищенные вопли и аплодисменты зрителей.

— Пох…й!! — проорал я. — Ставь! Главное, чтобы ритм бил! Давай, карась, крути дискотеку!

Мы помчались с Зелёным на свое место. Охота все-таки действия группы в налете посмотреть. Показуха со стрельбой и взрывами у второй роты была шикарная. Но вот музыка уже начала всем поднадоедать. Выступающие поклонились и, дружно топая, убежали с площадки.

— Аааа теперь!! — заорал в микрофон Шалин. Странно, ведь до него выступления объявлял замполит. — Теперь, товарищи разведчики, выступления всегда первоооой группы первой роты, показавшей отличный результат на прошедших учениях. Перед вами выступаюююют!! Старшина второй статьи… Федосов… старший матрос…

Мы в колонну по одному прошли по коридору, образованному из зрителей, и, дружно чеканя строевой шаг, направились к площадке. Начали греметь первые аккорды музыки.

Что-то знакомое, еще со времен школьных дискотек, но звучит немного по-другому. Резкая тишина, потом снова несколько аккордов, прерывающихся металлическим визгом гитар. И тут до меня дошло. Это же проигрыш из «Братец Луи» Сергея Минаева, только переделанный. Твою ж мать! Выступать с показухой по рукопашке под эту несерьезную песенку для девчонок!! Сейчас проигрыш закончится и начнется. Всё! Уже ничего назад не повернешь. А похрен! Будь, что будет! Я громко так, чтобы все мои коллеги услышали, просчитал, как на тренировке: