Борис Соколов - Битва за Кавказ

Согласно немецкой оценке, к началу 1942 года мощность нефтепромыслов Майкопа должна была составить 30 тыс. т сырой нефти в месяц, а Грозного – 9 тыс. т. Предполагалось, что к 1943 году их мощность удвоится и выйдет на уровень 1 млн т нефти в год. В люфтваффе была создана специальная техническая бригада по нефти и нефтепродуктам (Technical Brigade Mineralöl) под командованием генерал-майора Эриха Хомбурга, которая должна была восстанавливать нефтепромыслы, которые Красная армия подорвет перед отступлением. Она насчитывала 6500 человек, 1100 машин и 80 тыс. т оборудования для нефтедобычи, в основном из числа захваченного во Франции. Она должна была обеспечить переработку не менее 3,5 млн т нефти в год 25. Но восстановление нефтепромыслов имело скорее пропагандистское, чем реальное экономическое значение. Уже первоначальное изучение района Майкопа во второй половине августа и в первой половине сентября привело немцев к выводу о том, что «Майкоп представляет собой модель тщательного разрушения». А НПЗ «Кубанол» в Краснодаре оказался в «неремонтируемом» состоянии. Дороги же без всякого разрушения находились в таком состоянии, что все грузы для восстановительных работ пришлось бы доставлять только по железной дороге. А ее работу на участке Ростов – Армавир – Хадыженск еще только предстояло восстановить. Еще в середине сентября Управление военной экономики ОКВ надеялось, что через год можно будет выйти на годовой объем добычи в 1 млн т нефти, но это были слишком оптимистические прогнозы. К тому же не были сделаны даже расчеты, как решить транспортную проблему, если всю нефть везти в Рейх 26. А ведь сырую нефть в баки танков и самолетов не зальешь. В том же, что советские войска при отступлении частью эвакуируют, а частью уничтожат оборудование всех нефтеперерабатывающих заводов, можно было не сомневаться. И в результате после восстановления нефтедобычи оставалось два пути: либо отправлять нефть с Кавказа в Германию на переработку, либо, наоборот, из Германии и других стран Западной Европы отправлять на Кавказ оборудование для нефтепереработки, чтобы восстановить НПЗ. Однако в условиях продолжающихся боевых действий оба эти варианта нельзя было реализовать на практике. Ведь все время кампании на Кавказе, до отступления на Кубанский плацдарм, кавказские группировки вермахта, и в особенности та, которая наступала на нефтепромыслы Майкопа, Грозного и Баку, испытывали большие трудности со снабжением. Если бы пришлось возить с Кавказа по единственной железнодорожной ветке на Ростов ежемесячно десятки тысяч тонн сырой нефти, дорога, по которой эвакуировались раненые, больные, пленные и поврежденная техника, просто бы встала. При другом решении сначала пришлось бы затратить несколько месяцев на производство необходимого оборудования, которое весило не десятки тысяч, а сотни тысяч тонн. Потом необходимо было бы все эти негабаритные грузы доставить на Кавказ, куда также перебрасывались новые соединения со своей техникой и пополнения для уже действующих дивизий, отремонтированная техника, боеприпасы, продовольствие и прочее снабжение. В результате на несколько месяцев, пока шло восстановление НПЗ, дорога также оказалась бы парализована, и вермахту пришлось бы срочно уходить с Кавказа, не успев восстановить ни нефтедобычу, ни нефтепереработку. Неслучайно немцы, начав восстановление нефтепромыслов 21 ноября, за все время оккупации майкопских нефтепромыслов добыли около одной тысячи тонн нефти – чисто символическую величину. Больше добыть не позволяли логистические условия. И вся эта нефть, естественно, была использована для местных транспортных нужд, а не отправлена в Германию 27.

Как справедливо полагает А.В. Исаев, «вопреки тезису о пассивной стратегии Верховного Главнокомандования Красной армии, якобы пытавшегося угадать направление наступления противника и построить на этом свои планы, основной идеей советского плана кампании 1942 г. было наступление с решительными целями. Задачей было не “угадать-остановить-победить”, а разрушить планы противника и реализовать свои собственные» 28.

После разгрома в мае войск Крымского, Южного и Юго-Западного фронтов в Крыму и под Харьковом, следующее советское наступление предполагалось на центральном участке фронта, а затем под Ленинградом.

19 мая 1942 года отдел «Иностранные армии – Восток» оценивал советские силы следующим образом. Против Финляндии и германской армии в Лапландии – 24 стрелковые дивизии, 23 стрелковые бригады, всего 47 соединений. Против группы армий «Север» – 79 стрелковых дивизий, 48 стрелковых бригад, 4 кавалерийские дивизии, 1 танковая дивизия, 12 танковых бригад, всего 144 соединения. Против группы армий «Центр» немецкая разведка насчитала 106 стрелковых дивизий, 36 стрелковых бригад, 14 кавалерийских дивизий, 19 танковых бригад, всего 175 соединений. Против группы армий «Юг» Гелен и его сотрудники насчитали 106 стрелковых дивизий, 13 стрелковых бригад, 22 кавалерийские дивизии, 27 танковых бригад, а всего 168 соединений. Из этого числа на Кавказе находились 28 стрелковых дивизий, 3 стрелковые бригады, 10 кавалерийских дивизий, 2 танковые бригады, всего 43 соединения. В Азии и на Урале насчитывалось 5 пехотных и 6 кавалерийских дивизий и 1 танковая бригада, всего 12 соединений. В целом действующая Красная армия, как полагали немцы, насчитывала 370 стрелковых дивизий, 120 стрелковых бригад, 46 кавалерийских дивизий, 1 танковую дивизию, 59 танковых бригад, а всего 546 соединений. Кроме того, по оценкам германской разведки, в составе оперативных резервов Красная армия могла иметь до 50 стрелковых дивизий 29.