Игорь Хмельнов - Бунтующий флот России. От Екатерины II до Брежнева

После окончания просмотра фильма (совсем не «Броненосец «Потемкин», как пишут многие) в 21.40 по сигналу «большой сбор» матросы и старшины выстроились на нижней артиллерийской палубе, в корме корабля. К ним с краткой речью обратился Саблин. Он объявил, что большинство офицеров на его стороне (это был очередной обман, потому что на самом деле было меньшинство) и предложил экипажу также поддержать его. Он говорил о коррупции в верхах, о том, что власти транжирят национальные богатства России, разоряют страну и народ, о необходимости смены руководства. Саблин призвал команду выступить против несправедливых порядков в государстве и довел до моряков план действий: «Сторожевой» идет в Ленинград с тем, чтобы в телевизионном обращении призвать к исправлению допущенных ошибок. Выступление «Сторожевого», по его планам, должно было быть поддержано на Ленинградской военно-морской базе, простыми ленинградцами, а затем и всей страной. В заключение выступления Саблин подчеркнул добровольность участия членов экипажа в походе: «Те, кто не хочет принять в нем участие, может сойти на берег на корабельном катере». Не весь личный состав корабля поддался на агитацию Саблина, о чем свидетельствуют попытки отдельных матросов, старшин и офицеров освободить командира и захватить Саблина еще в начале событий. Но эти попытки были предотвращены сторонниками Саблина.

Более подробное обращение Саблина было записано на магнитофонную ленту и несколько раз за ночь передано по внутрикорабельной трансляции. Вот ее фрагмент: «Напряженно и долго думая о дальнейших действиях, принял решение: кончать с теорией и становиться практиком. Понял, что нужна какая-то трибуна, с которой можно было бы начать высказывать свои свободные мысли о необходимости изменения существующего положения дел. Лучше корабля, я думаю, такой трибуны не найдешь. А из морей лучше всего – Балтийское, так как находится в центре Европы. Никто в Советском Союзе не имеет и не может иметь такую возможность, как мы, – потребовать от правительства разрешения выступить по телевидению с критикой внутреннего положения в стране… Наша цель – поднять голос правды… Наш народ уже значительно пострадал и страдает из-за своего политического бесправия… Только узкому кругу специалистов известно, сколько вреда принесло и приносит волюнтаристское вмешательство государственных и партийных органов в развитие Вооруженных Сил и экономику страны, в решение национальных вопросов и воспитание молодежи… Предполагается, что, во-первых, нынешний госаппарат будет основательно очищен, а по некоторым узлам – разбит и выброшен на свалку истории, так как глубоко заражен семейственностью, взяточничеством, карьеризмом, высокомерием по отношению к народу. Во-вторых, на свалку должна быть выброшена система выборов, превращающая народ в безликую массу. В-третьих, должны быть ликвидированы все условия, порождающие всесильность и бесконтрольность государственного и партийного аппарата со стороны народных масс… Мы твердо убеждены, что необходимость изложить свои взгляды на внутреннее положение в стране, причем чисто критического плана по отношению к политике Центрального Комитета КПСС и Советского правительства, имеется у многих честных людей в Советском Союзе…»

На самом деле всего трое были посвящены в планы Саблина и являлись его действительными сторонниками: мичманы Виктор Бородай, Валерий Величко и старший матрос Александр Шеин.

Предполагалось объявить БПК «Сторожевой» независимой территорией, от имени экипажа потребовать у руководства партии и страны предоставить ему возможность выступлений по центральному телевидению с изложением своих взглядов. Обращение к советскому народу было записано на магнитофонную пленку и непрерывно передавалось по корабельной трансляции: «Всем, всем, всем! Нет смысла доказывать, что в настоящее время слуги общества уже превратились в господ над обществом. На этот счет каждый имеет не один пример из жизни. Мы наблюдаем игру в формальный парламентаризм при выборах в советские органы и в исполнении Советами своих обязанностей. Практически судьба всего народа находится в руках избранной элиты в лице Политбюро ЦК КПСС…»

Планы Саблина нарушил командир электротехнической группы корабля старший лейтенант Фирсов (он же неосвобожденный секретарь комитета комсомола корабля), которому удалось незаметно покинуть «Сторожевой» и добраться до стоявшей на рейде подводной лодки Б-49. Фирсов доложил оперативному дежурному о ситуации на корабле, тем самым лишив Саблина преимущества по времени. Ведь все знали, что БПК должен отправиться на ремонт, и выход корабля из порта, как предполагал Саблин, мог не вызвать никаких подозрений. После бегства Фирсова рассчитывать на это он уже не мог, и поэтому начал действовать немедленно. Кроме того, на самом «Сторожевом» один из младших офицеров передал по радио сигнал тревоги. Поэтому ночью 9 ноября Саблин срочно вывел корабль из порта и направил его к выходу из Рижского залива. Снявшись с якоря, БПК «Сторожевой» вышел из строя кораблей парада, чудом развернулся в узкой реке и в 2 часа 50 мин. 9 ноября (в сопровождении пограничных катеров) вышел из Риги в Рижский залив, взяв курс к Ирбенскому проливу (расположен между латвийским берегом материка и южной оконечностью о. Сааремаа, соединяя Рижский залив с Балтийским морем). Экипаж «Сторожевого», несмотря на отсутствие ряда ключевых офицеров и старшин, действовал четко и слаженно, обеспечивая кораблю непростое маневрирование в темноте по руслу реки. На запрос пограничников, переданный светограммой (ратьером), о цели выхода корабля в море был получен ответ: «Мы не изменники, идем в Кронштадт».