Александр Лепехин - Сражение за Тулу

Секретарь райкома пообещал сейчас же послать за генералом.

– Сколько времени вам понадобится на эти поиски? – поинтересовался Сталин.

– Двадцать – двадцать пять минут.

В тот момент, когда в Каширу звонил И.В. Сталин, одна из дивизий корпуса, под командованием генерал-майора В.Н. Баранова, уже начала форсирование Оки. Вместе с комдивом переправой этого соединения руководил и генерал П.А. Белов. Тут-то его и нашел нарочный из райкома партии.

Ровно через 25 минут вновь позвонил Верховный Главнокомандующий. Генерал взял трубку, внимательно выслушал и отчеканил:

– Есть, товарищ Сталин, удержать любыми средствами Каширу!

В ночь на 26 ноября кавалеристы генерала П.А. Белова вместе с подошедшими танкистами полковника А. Л. Гетмана перекрыли врагу путь к Кашире. Днем они отбили все его атаки. Тем временем сюда же стянулась и 173-я стрелковая дивизия, а также 15-й гвардейский минометный полк. И утром 27 ноября вся эта группа войск, которую возглавил генерал П. А. Белов, нанесла но частям и соединениям Гудериана такой сильный удар, что гитлеровцы вынуждены были отступить на 10–15 километров в сторону Мордвеса.

По свежим следам боев мы побывали в деревне Пятница, недавно отбитой у врага. Ее улицы, близлежащие поля и овраги сплошь забиты побитой, а то и просто брошенной фашистами техникой. Танки, орудия, грузовики и легковые автомашины, конные повозки, штабеля снарядов и мин, неубранные трупы солдат и офицеров – все это свидетельствовало как о накале боя, так и о поспешном отступлении, а точнее – просто бегстве фашистов из нее.

В единственном уцелевшем доме деревни генерал П.А. Белов допрашивал взятого в плен гитлеровского офицера.

– Нашей ближайшей целью было форсирование Оки и захват на том берегу плацдарма, с которого нам предстоял марш к Москве, – торопливо говорил пленный. – Но зенитки, поставленные на прямую наводку, не дали нам войти в Каширу. А затем последовал этот ужасный контрудар ваших танков и казаков. Их появление было столь неожиданным, что наши штабы и командиры растерялись, не сумели организовать должного сопротивления. Потери наши велики… Генералу Гудериану, наверно, теперь надо думать не о Москве, а о спасении собственного лица.

И верно: Гудериан, вопреки истеричным приказам и требованиям Гитлера, 30 ноября

отдал своим войскам распоряжение о переходе к обороне.

По заведенному с первых дней обороны Тулы правилу вечерами, а иногда даже и по ночам в штаб 50-й армии приглашались корреспонденты центральных газет. Чаще всего с нами здесь беседовали начальник штаба полковник Н. Е. Аргунов, член Военного совета армии бригадный комиссар К.Л. Сорокин или комиссар штаба батальонный комиссар А.Г. Нарышкин. Они рассказывали о событиях дня, называли особо отличившиеся в боях части и подразделения, и эти их сообщения ложились затем в основу оперативных корреспонденции, появляющихся уже наутро, на страницах «Правды», «Известий», «Красной звезды», «Комсомольской правды».

А 13 декабря нас предупредили, что эта своеобразная пресс-конференция в штабе состоится не вечером и не ночью, а в 16 часов.

Корреспонденты прибыли в штаб почти одновременно. Николай Ильинский, бывший редактор тульской областной газеты «Коммунар», представлял «Правду». «Известия» имели в Туле двух своих представителей, двух неразлучных друзей – Валентина Антонова и Александра Булгакова. Корреспондентом ТАСС являлся Герман Крылов. От «Красной звезды» здесь постоянно находились автор этих строк и фотокорреспондент Олег Кнорринг. Правда, в разное время в Туле бывали Николай Денисов и Зигмунд Хирен, но сейчас они работали на других участках фронта.

Ровно в 16.00 к нам вышел полковник Н.Е. Аргунов. Пригласил:

– Проходите, товарищи, прошу…

В небольшом кабинете начальника штаба нас уже ожидали командующий 50-й армией генерал-лейтенант И.В. Болдин (сменивший 20 ноября генерала А.Н. Ермакова), члены Военного совета бригадный комиссар К.Л. Сорокин и первый секретарь Тульского обкома партии, председатель городского комитета обороны В.Г. Жаворонков.

Я видел всех этих людей в разные периоды обороны Тулы. Видел очень встревоженными, расстроенными, усталыми, хмурыми, сердитыми. Но никогда не видел подавленными.

Вера в силы нашей армии, в героический тульский рабочий класс никогда не покидала их, и ни один из них ни на минуту не предавался панике.

– Выстоим!

– Врагу в Туле не бывать! – говорили они войскам, заверяли Москву, говорили и нам.