Николай Лузан - Рожденные Смершем

Вот почему упор должен быть сделан теперь на людях, на кадрах, на работниках, овладевших техникой. Вот почему старый лозунг «техника решает все», являющийся отражением уже пройденного периода, когда у нас был голод в области техники, должен быть теперь заменен новым лозунгом, лозунгом о том, что «кадры решают все!».

Последняя фраза Жело потонула в громе аплодисментов. Овация продолжалась несколько минут, и, когда стихла, снова заиграл школьный оркестр. Под звуки марша школьники в торжественном строю прошли по школьному двору. Младшие отправились на уроки, выпускники, в окружении родителей и педагогов, оживленно переговаривались и не спешили расходиться. Впереди предстояли выпускные экзамены, и они засыпали будущих экзаменаторов десятками вопросов. Постепенно их ряды поредели, и вскоре школьный двор опустел. О закончившейся торжественной линейке напоминали уныло обвисший на флагштоке флаг и забытый кем-то портфель.

В тот день Антонина и ее друзья: Нина Кравец, Миша Шульженко, Вася Расев так и не притронулись к учебникам. Будущая взрослая жизнь и дерзкие планы кружили им головы. Прибежав домой из школы, они переоделись, на ходу перекусили, сели на велосипеды и, умчавшись за город, остаток дня провели на берегу пруда. Под лучами яркого весеннего солнца вода прогрелась, а раскаленный песок жег подошвы ног. Первым, крутнув сальто, сиганул в пруд Миша, за ним последовали остальные и устремились вдогонку за лучшим пловцом школы. Игра в догонялки продолжалась до тех пор, пока их не покинули силы. Выбравшись на берег, они спрятались в тени кустов и забылись в сладостной дреме. Подняли их на ноги плеск воды в пруду – это играл карп – и проснувшееся чувство голода. Вася с Мишей собрали валявшийся на берегу сушняк, развели костер и, когда он прогорел, запекли в углях прихваченную из дома картошку. Поев, ребята отвалились на спину, и неистощимый на выдумки Василий принялся на ходу придумывать забавные истории, им не было конца. Посмеиваясь и подтрунивая над «нашим Ильфом и Петровым», они наперебой цитировали бессмертных героев из «Золотого теленка» и «Двенадцати стульев», заходились в гомерическом хохоте и не замечали времени.

Давно уже погас костер. Длинные зубастые тени поползли по земле. Над заводью начал клубиться туман и, просочившись через заросли камыша, косматыми языками вполз на берег. Смолкли цикады. Сонно прощебетав в гнездах, затихли птицы. Последний луч заходящего солнца робко скользнул над землей и погас. Вечерние сумерки сгустились. Воздух наполнился таинственными звуками и шорохами. Унылый диск луны выглянул из-за холма, залил окрестности призрачным светом, и все вокруг утратило привычные очертания. Золоченый купол церкви, мерцавший на фоне звездного неба, напоминал Вифлеемскую звезду. Недостроенный элеватор походил на циклопический египетский храм из Города мертвых. Хаты пригородного поселка, проглядывавшие за деревьями, приветливо мигали огоньками, и, казалось, что там кружит рой гигантских светлячков.

Со стороны Перекопа подул озорной «степняк» и сморщил серебристую гладь пруда. Лунная дорожка пошла зигзагами и рассыпалась. Из рощи потянуло прошлогодней прелью и прохладой, но Антонина и ее друзья не спешили возвращаться домой. Они, устремив взоры в бесконечную небесную даль – она загадочно мигала мириадами звезд, предались буйным фантазиям. Для живого, дерзкого юношеского воображения не существовало преград, оно готово было штурмовать небеса, чтобы добраться до самых дальних галактик и там встретиться с другими цивилизациями в поисках загадочной Атлантиды, не страшилось опуститься на дно самого глубокого океана и рвалось в Тибет в загадочную страну Шамбалу.

Антонина, давно уже бредившая авиацией и мечтавшая присоединиться к своим кумирам – славным «сталинским соколам»-летчикам, рвалась в небо.

«…мое поколение, особенно после перелетов В. Чкалова, Г. Байдукова, В. Гризодубовой, П. Осипенко и М. Расковой, бредило самолетами. В городе был клуб, и клич «все на самолеты» сделал аэроклуб самым популярным учебным заведением. Принимали с 16 лет, а я пришла в 15, сказали – «подрасти». В 1939 году я опять пришла, прием в августе, сказали – «зачислена», а когда 1 сентября пришла на занятие, оказалось – девушек перебор, а мне 16 лет исполняется только в октябре, и мне отказали…

Во время учебы в 10-м классе прочла в газете, что Тушинская воздушно-плавательная школа объявляет набор. Написала письмо и получила ответ, что девушек не принимают, школа военизирована.