Дэвид Оманд - Прицельное мышление. Принятие решений по методикам британских спецслужб

Сегодня часто люди вроде активистов по борьбе с изменением климата возражают не против самого научного исследования, а против того, как его последствия влияют на их мировоззрение и идеологию. Но здесь я могу лишь повторить слова Галилея: «Я не чувствую себя обязанным верить, что тот же самый Бог, который наделил нас чувством, разумом и интеллектом, предназначил нам отказаться от их использования» [213] Galileo Galilei. Letter to the Grand Duchess Christina of Tuscany, 1615 . Доступно по ссылке: https://web.stanford.edu/~jsabol/certainty/readings/Galileo-LetterDuchessChristina.pdf . .

Осуществление подлинной демократии требует как потока информированного мнения (включая критику существующего режима), так и участия в подлинных дебатах по этим вопросам. Хорошая новость заключается в том, что есть экспериментальные доказательства того, что можно противодействовать распространению дезинформации [214] Philipp Schmid, Cornelia Betsch. Effective Strategies for Rebutting Science Denialism in Public Discussions . Nature Human Behaviour, 24 June 2019. . Здесь возможны два подхода.

Существует тематическое опровержение, когда дезинформации противостоят путем представления установленных фактов, и техническое опровержение, когда методы, используемые злоумышленниками, разоблачаются и применяются против них. Последний метод разоблачает такие уловки, как сбор разрозненных документов или фактов из контекста, которые используются для поддержки теории заговора. Первый метод также показал свою эффективность в экспериментах, хотя существует признанный риск усиления конспирологического мышления на том основании, что сама попытка опровержения показывает, насколько глубоко зашел заговор.

Существование эмоционального резонанса с тем, что больше всего волнует, – прямой путь к разумному моделированию будущего поведения. Возможно, здесь существует параллель с борьбой с террористами. Большинство закоренелых террористов Временной Ирландской республиканской армии в Северной Ирландии в конце концов согласились с мнением своего руководства во время длительного мирного процесса, что самый верный путь к их цели, то есть объединению Ирландии, лежит не в убийстве невинных, а в участии в политике и создании совместных международных институтов власти. Они не отказались от своей цели, но признали силу аргументов, что их террористическая кампания точно не приведет их к цели.

Путешественник, побывавший в Йорке в 1538 году, увидел бы висящие на стенах замка части тел заговорщиков «Благодатного паломничества», осмелившихся бросить вызов Генриху VIII. Те, кто посетил Карлайл в 1745 году, аналогичным образом увидели бы насаженные на пики отрубленные головы лидеров второго якобитского восстания. Не лучше обстояли дела и у французской аристократии во время революционного террора 1790-х годов. Исторически существовало только одно главенствующее правило для тех, кто поощрял подрывную деятельность и подстрекательство, и тех, кто пытался защитить статус-кво: победителю – добыча, проигравшему – виселица. Возможно, для проигравшего и существует некое подобие суда, вроде военного трибунала над румынским коммунистическим диктатором Николае Чаушеску и его женой Еленой в 1989 году, но их смертный приговор был формальностью [215] По настоянию Совета Румынского фронта национального спасения, который временно сменил диктатуру Чаушеску после краха коммунистического правления. . С другой стороны, то, что Румыния теперь является полноправным членом как Европейского союза, так и НАТО, свидетельствует о силе, которую демократия может принести даже народам, травмированным многими десятилетиями авторитарного лидерства. Реалистический взгляд на международные отношения заставляет демократические правительства чувствовать себя морально оправданными в использовании своей власти для противодействия вмешательству в их суверенитет.

Одним из возможных вариантов является инвестирование в сбор и использование секретных разведданных для получения преимущества над противником. В наше время защита демократических институтов государства была оправданием деятельности ФБР или МИ-5 на протяжении всего XX века. Сегодняшняя миссия спецслужб, как поясняет сайт МИ-5, заключается в том, чтобы «обеспечить безопасность страны. Более века мы работали над тем, чтобы защитить наш народ от опасности, будь то терроризм или наносящий ущерб шпионаж со стороны враждебных государств». Однако современная цифровая подрывная деятельность может быть хорошо скрыта и может потребовать тщательного расследования для нахождения тех, кто несет ответственность. Вообще же сперва стоит разобраться, является ли потенциальная угроза достаточно серьезной, чтобы заслуживать решительного ответа.