Джим ДеФелис: Американский снайпер. Автобиография самого смертоносного снайпера XXI века

Как я и говорил, удар в голову мог бы направить меня на путь истинный.

Я сохранил свою страсть к оружию и позже, уже будучи на службе в ВМС. Как и у многих мальчишек, моим первым ружьем была мультикомпрессионная духовая винтовка Daisy. Чем больше раз качнешь рычаг – тем мощнее выстрел. Позже я заимел пневматический револьвер на газовых баллончиках, он выглядел точь-в-точь как легендарный Colt Peacemaker образца 1860 года.

С тех пор я всегда был неравнодушен к оружию Старого Запада, и после увольнения из вооруженных сил занялся коллекционированием хороших реплик. Моим любимцем стал револьвер Colt Navy образца 1861 года, изготовленный на станках и по технологиям того времени.

Настоящее огнестрельное оружие появилось у меня в возрасте восьми лет. Это была винтовка под патрон 30–06 [8] Патрон 7,62x63 мм Springfield – стандартный винтовочный унитарный патрон США. Принят на вооружение США в 1906 году, применяется до настоящего времени в спортивном и охотничьем оружии. с ручной перезарядкой. Это была добротная, надежная винтовка, такая «взрослая», что поначалу я побаивался из нее стрелять. Потом я полюбил ее, но единственным оружием, от которого я был сам не свой, была винтовка Marlin под патрон 30–30 [9] Патрон 7,62x51 мм, был разработан и пущен в серийное производство американской оружейной фирмой «Винчестер» в 1895 году. В настоящее время широко применяется в американском спортивном и охотничьем оружии. с рычажным взводом, принадлежавшая моему брату. Оружие настоящего ковбоя.

Отличное было время.

Ты не ковбой, пока не объездил лошадь. Эту науку я начал постигать еще в школе. Поначалу я ничего не понимал в этом деле.

Я знал одно: надо залезть ей на спину и оставаться там, пока лошадь не прекратит брыкаться. Изо всех сил постараться не упасть оттуда.

С возрастом я узнал намного больше, но начальную подготовку, так сказать, я получал прямо в седле, совмещая работу и учебу. Что-то делал конь, что-то делал я, и рано или поздно мы находили общий язык. Главное, чему я научился в то время – терпение, хотя от природы я нетерпелив. Это умение я настойчиво развивал. Позднее оно мне очень пригодилось, когда я стал снайпером; еще полезнее оно оказалось, когда я ухаживал за своей будущей женой.

В отличие от коров лошадей я никогда не бил. Я ездил на них, пока они не уставали. Я не вылезал из седла, пока нам обоим не становилось окончательно ясно, кто здесь главный. Но ударить лошадь? Ни разу не было повода. Лошади намного сообразительней коров. Они сами помогут тебе, если потратить на это определенное время и вложить терпение.

Не знаю, был ли у меня талант к укрощению лошадей, но работа и общение с ними полностью удовлетворяли мою натуру ковбоя. И нет ничего удивительного в том, что уже в школе я начал участвовать в родео. Тогда я еще играл в футбол и бейсбол, но ничто не захватывало меня так, как родео.

Каждый школьный коллектив делится на группы: есть спортсмены, ботаники и т. п. Парни, с которыми я тусовался, называли себя «наездники». Мы носили джинсы и сапоги, вели себя и выглядели как настоящие ковбои. Я тогда еще не был настоящим наездником, так как не поймал с помощью лассо хоть какого-нибудь завалящего бычка, но это не помешало мне в шестнадцать лет окунуться в мир родео.

Я начал с того, что объезжал бычков и лошадей на небольшой местной площадке, из тех, на которых тебе платят двадцатку за выезд при условии, что продержишься достаточно долго. Снаряжением приходилось обзаводиться самому: покупать шпоры, кожаные брюки для верховой езды, и остальное. В этом не было ничего выдающегося: ты взбирался на лошадь, падал с нее и поднимался вновь. Со временем я мог продержаться не падая все дольше, и в итоге дошел до того, что стал чувствовать себя достаточно уверенно, чтобы выступать на местных маленьких родео.

Объезжать быка и укрощать лошадь – две разные вещи. К примеру, когда бык начинает брыкаться и наклоняется вперед, вы тоже сдвигаетесь вперед, но из-за толстой кожи быка, которая висит складками, еще и смещаетесь из стороны в сторону. А еще бык может закружить вас. Скажу так: удержаться на бычьей спине – нелегкая задача.

Я ездил на быках целый год, не достигнув никакого успеха. Одумавшись, я пересел обратно на лошадей и попытал счастья в объездке. Это классическое упражнение, где нужно не только продержаться в седле восемь секунд, но и сделать это с определенным чувством стиля и изящества. По какой-то причине в этом я преуспел больше, так что я продолжал выступать в данном виде соревнований еще какое-то время, добавив в коллекцию трофеев не одну ременную пряжку и искусно изготовленное седло. Не то чтобы я был чемпионом, но у меня было достаточно призовых денег, чтобы не скучать в баре.