Михаил Болтунов - Тайные операции военной разведки

Глухов уточнил, что готов платить наличными.

— Можно, конечно, и через банк, на счет вашей фирмы, — улыбнулся он, — но я же понимаю, налоги…

Лоджин ответил кивком головы, мол, правильно понимаете и добавил:

— Лучше наличными.

Перед расставанием Джек извинился и сказал:

— Мистер Глухов, у нас тут отношение к русским не самое теплое, так что лучше заранее назначать встречи, а секретаршу я буду отсылать.

Это была маленькая победа. Лоджин уже понимал конспиративность встреч, а главное, согласился на оплату. Правда, неясно пока, за что платить и какие материалы он предложит. Но не стоило торопить события. Важно, что первый шаг по установлению личных контактов сделан. И его можно оценить как успешный.

Владимир Алексеевич вспомнил фотографию Лоджина в руках следователя и с тревогой подумал, что Джек, возможно, сидит в подобной камере и его так же допрашивают следователи. Но легенду он расскажет ту же. Да, с генпредставителем Аэрофлота знаком, работали над проблемой совместного строительства высоковольтной линии в Голландии с помощью советских тяжелых вертолетов. Тем более что в СССР к тому времени был накоплен серьезный опыт по возведению ЛЭП таким способом.

Легенда железная, к тому же такие переговоры между нашими и голландцами действительно велись, и в них активное участие принимал он, Владимир Глухов. «Так что хрен они меня расколют».

Болели бока от настила из неструганых горбатых досок, но усталость, нервное напряжение делали свое дело. Он проваливался в тяжелую дремоту, и рядом с ним вновь появлялись следователи, и один из них сердито совал ему в лицо фото Джека, опять по коридору бежал начальник тюрьмы и махал руками, а жена, его бедная жена, лежала неподвижно на асфальте.

Он испуганно просыпался. Холодный липкий пот покрывал лоб, тюремный свет, словно локатор, резал глаза.

Владимир Алексеевич тяжело ворочался и вновь проваливался в бездну тревожного, нервного сна.

Так прошла его первая ночь в голландской тюрьме.

Утром к нему приехал советский консул. О чем они могли говорить под прицелом микрофонов прослушек? Только общие фразы.

— Как чувствуете себя, Владимир Алексеевич? — спрашивал консул.

— Да хреново, откровенно говоря. Видите, какие тут условия, — отвечал он, взглядом окидывая камеру. — Давление подскочило. Но я написал протесты.

— Мы тоже, через МИД послали запрос. Так что держитесь, Владимир Алексеевич, — напутствовал консул.

А что ему оставалось, кроме как держаться и бороться.

После ухода консула Глухова опять потащили на допрос. Опять тот же круг, те же физиономии, сухощавый, как прозвал он старшего, итальянец — молодой, чернявый, и просто третий и четвертый.

Начал сухощавый. Прошамкал что-то неразборчиво провалами щек.

— Ваши требования выполнены, консул посетил вас, мистер Глухов, теперь вы будете говорить?

— Спрашивайте…

— Вернемся к вашим отношениям с Джеком Лоджином…

— Да я, пожалуй, все сказал в прошлый раз. Ах, нет, забыл добавить, что за совместную плодотворную работу в знак благодарности я подарил ему бутылку коньяка. Хорошего коньяка.

— А вы что-то рассказывали об установке электрических мачт в Голландии?

«Н-да, — подумал про себя Глухов, глядя в лицо следователя, — зря ты меня спросил об этом. Я сейчас прочитаю такую лекцию, что у вас, ребята, мозги вскипят, назову столько голландцев, что вы задолбаетесь, пыль глотая проверять их всех. А все они знают меня и подтвердят сказанное».

— Итак, господа, энергетиками вашей страны разработан проект возведения высоковольтной линии электропередачи через всю страну с юга на север. Но поскольку местность у вас пересеченная, лучше всего для проведения этих работ использовать тяжелые вертолеты. Такие вертолеты есть в нашей стране, и мы уже не один год с их помощью устанавливаем мачты электропередачи, например, в горах, на сильно пересеченной местности.

Голландские энергетики заинтересовались советским опытом. По этому вопросу я встречался со следующими голландскими специалистами…

И он стал перечислять голландцев, с кем общался, был хорошо знаком или просто запомнил их имена и фамилии на каких-либо встречах. Получился внушительный список.

Следователи слушали Глухова с кислыми физиономиями. Они хотели услышать совсем другое. А Владимир Алексеевич рассказывал, как возил в Советский Союз голландца из Маастрихта, представлял его министру гражданской авиации СССР.