Павел Судоплатов - Хроника тайной войны и дипломатии. 1938-1941 годы

Я не заметил того, как прошел пешком от станции метро «Маяковская» до Лубянки. Был морозный вечер. Но я совершенно не почувствовал холода.

На следующий день, 7 ноября 1941 года, полк ОМСБОН, ведомый полковником Ивановым, четко печатая шаг, прошел по брусчатке Красной площади перед Мавзолеем. Наши воины представляли на параде бойцов и офицеров спецназа НКВД, сражавшегося под Москвой и в глубоком тылу противника.

В феврале 1992 года, когда я уже работал над рукописью первой книги, по просьбе военной прокуратуры мною был принят один из видных английских советологов — лорд Бэтл. Его интересовал ряд эпизодов тайной войны сороковых — пятидесятых годов (связанных с помилованием президентом Б. Ельциным перебежчика Н. Хохлова). При встрече он бросил мне упрек, что в годы войны советская разведка добилась впечатляющих успехов в разведывательной работе в основном против союзников, а не против фашистской Германии.

Но так ставить вопрос, я считаю, совершенно неверно в принципе. Работа советской разведки по изучению и выявлению подлинных намерений и планов союзников (в целях обеспечения наших коренных интересов в борьбе с фашистской Германией) проводилась по той причине, что подлинное их отношение к нам было двуличным. Усилия нашей агентуры в США были нацелены на то, чтобы разобраться в политике американского правительства, которое после наших военных неудач летом 1941 года намерено было одно время признать Керенского главой Временного правительства России в эмиграции якобы с целью продолжения войны с Гитлером на Восточном фронте. Как мы могли относиться к этим замыслам и планам? Пусть это была просто болтовня, идущая в стенах высокопоставленных представителей американской администрации. Но мы обязаны были на это реагировать и не могли не реагировать. Вполне естественно, что эти данные не являлись свидетельством американского дружелюбия к Советскому Союзу. И как бы Д. Волкогонов ни иронизировал по поводу внимания нашей резидентуры в США к деятелям русской эмиграции в начале войны, оно, безусловно, было оправданным. Мы старались противодействовать возможным американским планам по использованию антисоветской эмиграции.

В силу этих обстоятельств мы вплотную занялись и плодотворно поработали по разоблачению двурушнической тактики по отношению к Советскому Союзу американских и английских правящих кругов.

Как вело себя английское правительство летом 1941 года? У нас с ним в июле было подписано союзное соглашение о войне с Германией. Но… 18 августа 1941 года в Государственный комитет обороны поступает информация на основе документа, добытого нашей закордонной резидентурой в Англии. Это указание МИДа Великобритании поверенному в делах Англии в Вашингтоне по вопросу об отношении к Советскому Союзу. Там написано: «Наши отношения к русским целиком строятся на основе того, чтобы заставить их показать нашим представителям в России свои военные заводы и другие объекты, в которых мы заинтересованы. Пока что русские у нас ничего не видели. Или почти ничего не видели. В ближайшее время им будут показаны заводы, выпускающие стандартную военную продукцию, однако на экспериментальные объекты они допущены не будут. Начальники штабов установили порядок, согласно которому русским можно давать только такую информацию — сообщения, которые, если даже и попадут в руки немцев, ничего последним не дадут. Ясно, что имеются заводы и объекты куда русские вообще допущены не будут. Надеемся, что американские власти не выйдут за эти границы, которые мы соблюдаем».

Или другой пример. 1 августа 1941 года наша разведка добыла указания МИДа Великобритании послу Англии в Японии о политике Англии на Дальнем Востоке в случае нападения Японии на Советский Союз. В нем подчеркивалось: «Наши соглашения с СССР специфически лимитированы совместными действиями только против гитлеровской Германии… Мы не имеем каких-либо договорных обязательств порвать отношения с Японией в случае, если она нападет на СССР. Отсрочка такого шага даст нам возможность продолжать на месте наблюдать за развитием японской политики. Мы будем прилагать все усилия к возможно более тесному координированию нашей политики с действиями США». Что это, как не сговор с американцами, ущемляющий наши интересы?

Хотел бы отметить большой успех нашей контрразведки и разведки в 1941 году в пресечении разведывательной работы наших союзников против нас.