Михаил Жданов - Моссад - одни против всех. История и современность израильской разведки

Можно с уверенностью сказать, львиная доля информации, поступавшей из Германии в «Моссад» в 60-80-е годы, исходила именно от Леванта. Причем встречались весьма ценные сведения из компетентных источников. Среди агентов Иосифа числились высокопоставленные чиновники ГДР, американские офицеры, сотрудники латиноамериканских дипломатических представительств, разведчики из многих стран мира. Многие из них даже не знали, что поставляют сведения «Моссаду». Левант не тратил на своих агентов больших денег (исключение, пожалуй, составляли женщины, каждую из которых он считал своим долгом сводить в кино, кафе, на каток и так далее). Зато он в совершенстве владел психологическими приемами, умело располагал к себе людей. Я сам, читая его воспоминания, поневоле испытал на себе магию этой сильной и неординарной личности.

В конце тетради стояла дата «1988». Я не знаю, что случилось с Рувимсоном после этого. Но несомненно, его уже нет в живых, иначе бы я никогда не получил в свое распоряжение заветной тетради.

И тогда непонятно только одно: почему же «Моссад» до сих пор скрывает историю одного из самых талантливых и успешных разведчиков? Срок давности не вышел? Вряд ли, часто израильские спецслужбы хвастали только-только проведенными операциями, настолько важен для них вопрос имиджа, ореол непобедимости, созданный вокруг их деятельности. Почему же о Рувимсоне никто не говорит?

Вскоре я нашел ответ на этот вопрос.

Первое, что насторожило меня — это глухие упоминания о некоем «Клаусе», красной нитью проходящие по страницам воспоминаний. Причем пишется о нем исключительно тепло, так, как можно писать только о лучшем друге.

Кем был этот Клаус? И что за отношения связывали этих двух людей? Я гадал до тех пор, пока не наткнулся на любопытную запись:

«. а в тот же день мы с Клаусом решили наконец сказать друг другу наши настоящие фамилии. Я — свою, а он — свою. Надо же, оказывается, мой друг — дворянин! Фон дер Хаарманн — вот как его зовут.»

Клаус фон дер Хаарманн! Уже неплохо. А вдруг он еще жив и может многое рассказать о Леванте? И я взялся искать этого человека, впрочем, без особых надежд на успех. Вдруг ему приходилось скрываться под чужим именем, вполне вероятно, он тоже принадлежал к миру разведки.

Мои поиски закончились гораздо быстрее, чем я ожидал. В мире существует всего одна спецслужба, архивы которой раскрыты практически полностью. Это — «Штази», разведка и контрразведка бывшей ГДР. После объединения страны, дабы показать демократичность происходящего, личные дела сотрудников «Штази» в массовом порядке открыли. Именно там я нашел того, кого искал.

Клаус фон дер Хаарманн родился вовсе не в аристократической, а в рабочей семье. Дворянская фамилия, впрочем, досталась ему по праву: его отец был обедневшим представителем древнего рода, но не гнушался работать на заводе.

Более того, по своим воззрениям он считался коммунистом, и эти взгляды сумел привить появившемуся на свет в 1934 году сыну Клаусу. С младых ногтей мальчик принимал участие в деятельности антифашистского подполья, а после окончания войны остался жить в социалистической ГДР. Умный и опытный разведчик, специализировался на работе с Западным Берлином и много времени проводил там. Фон дер Хаарманн дослужился до звания полковника и готовился уйти в отставку, когда рухнула Берлинская стена и Восточной Германии не стало. Событие стало для него тяжелым ударом, однако этот, по всей видимости, неординарный человек не сломался и не впал в депрессию. Он эмигрировал на коммунистическую кубу, где его след и теряется.

Странный, необычный случай: два сотрудника враждующих разведок общаются и даже дружат. В голове невольно всплывает вопрос: кто из них на кого работал? И здесь позиция Леванта оказывается намного слабее. Мне трудно поверить, будто такой принципиальный, зацикленный на своих утопических идеалах человек, как Хаарманн, мог работать на «Моссад». А в то, что он не знал, кем на самом деле является его друг, я, извините, не верю еще больше. Все-таки в «Штази» работали профессионалы высшего класса. А вот Левант, прохладно относившийся и к Израилю, и к сионизму, вполне мог из каких-то неизвестных мне побуждений подыгрывать восточногерманской разведке. Иначе зачем ему, например, потребовались документы «Моссада», часто не связанные напрямую с его работой и для него не предназначенные (а именно таковые в большинстве и хранились в той тонкой папке, которая досталась мне от тети). Не стал ли он на самом деле двойным агентом? И не связана ли его смерть, наступившая явно раньше срока, с обнародованием документов «Штази», где мог фигурировать и он?