Дмитрий Зубов - Прерванный полет «Эдельвейса». Люфтваффе в наступлении на Кавказ. 1942 г.

Рихтхофен был обеспокоен низкой оперативной готовностью подразделений и медленным прибытием подкреплений. «Две группы истребителей и штурмовая эскадра застряли в Силезии из-за плохой погоды , – сетовал он в своем дневнике. – Они должны были сегодня прибыть в сектор 4-го воздушного флота». В связи с этим он попросил Ешоннека и Манштейна отложить начало операции до их прибытия. Последний согласился перенести наступление на 7 мая. Позже его отложили еще на сутки. Командующий 11-й армией прекрасно понимал, что успех «Охоты на дроф» зависит от поддержки авиации.

Последние дни перед наступлением Манштейн потратил на то, чтобы любыми путями заставить поверить противника в подготовку удара на северном участке фронта. Для этого в эфир передавались ложные радиосообщения, проводилась имитация разведывательной деятельности и передвижений войск и артиллерии. В то же время люфтваффе проводили отвлекающие авиаудары по обороне советских войск.

Тем временем IV авиакорпус генерала Пфлюгбейля совместно с Авиационным командованием «Зюд» продолжали выполнять многочисленные задачи в районе Крымского полуострова. Памятуя прошлогодний опыт с Одессой, когда советским войскам удалось организовать упорную оборону города, а затем благополучно эвакуироваться, германское командование стремилось убить сразу двух зайцев. Во-первых, не допустить переброску значительных подкреплений на Керченский полуостров, а во-вторых, после начала наступления не дать находящимся там войскам переправиться на Таманский полуостров.

Люфтваффе постоянно бомбили советские аэродромы на Керченском полуострове и на Северо-Западном Кавказе. За апрель Авиационное командование «Зюд» отчиталось о 92 сбитых самолетах и еще 14 уничтоженных на земле. Наиболее интенсивные воздушные бои развернулись 30 апреля, когда «Мессершмитты» JG77 и JG52 сбили 24 советских истребителя и бомбардировщика.

С 18 февраля, когда был расформирован Специальный штаб «Крым», до 8 мая Авиационное командование «Зюд» доложило о потоплении судов общим водоизмещением 68 450 тонн (треть из них пришлась на торпедоносцы), двух подводных лодках. А также о повреждении тяжелого крейсера, легкого крейсера, четырех подводных лодок и буксира. Список «вероятно поврежденных судов» включал в себя 21 500 тонн и другие трофеи. Кроме того, самолеты сбросили над советской территорией 350 000 пропагандистских листовок [33].

Также Авиационное командование «Зюд» отчиталось о 204 сбитых самолетах и еще 30 уничтоженных на земле, 3 уничтоженных зенитных батареях, 64 танках и 98 грузовых автомобилях. Полное господство немецкой авиации в воздухе сделало невозможным активную поддержку обороняющимся в Крыму советским войскам со стороны Черноморского флота, что имело большое стратегическое значение для предстоящего наступления.

7 мая генерал-оберст Рихтхофен провел окончательные брифинги с командующим 4-м воздушным флотом генерал-оберстом Лёром, его начальником штаба генералом Кортеном, а также штабом 11-й армии. Тем временем ночью немецкие подразделения переместились на исходные позиции. Согласно плану операции в северной части фронта 42-й армейский корпус генерала фон Матенклотта, состоящий из одной немецкой и трех румынских дивизий, должен был нанести отвлекающий удар. Затем на юге три пехотных дивизии 30-го армейского корпуса должны были прорвать оборону в южной части фронта. После этого 22-я танковая и 170-я пехотная дивизии продвигались в тыл Крымского фронта с тем, чтобы отрезать его основные силы от Керчи.

В 3.15 8 мая немецкая артиллерия открыла массированный огонь. Тяжелые гаубицы, реактивные минометы стреляли по координатам заранее выявленных целей, а зенитные пушки VIII авиакорпуса прямой наводкой били по наземным объектам.

Теперь очередь была за авиацией. Сначала появились Ju-87, которые наносили точечные авиаудары по бункерам, командным пунктам, позициям артиллерии. Затем воздух наполнился гулом двухмоторных бомбардировщиков. Часть последних действовала с аэродромов в Николаеве и Херсоне, преодолевая расстояние около 300 километров.

Другие вылетели из Саки, Симферополя и Сарабуса. Немецкие истребители непрерывно патрулировали небо над Керченским проливом, предотвращая большинство попыток советских самолетов оказать поддержку своим войскам.

Экипаж штурмана Ханса Райфа из 3-й эскадрильи KG27 8 мая четыре раза поднимался в воздух, чтобы сбросить бомбы на советские позиции в районе Парпачского хребта. При этом один из налетов стал для него 100-м боевым вылетом. «Такие тактические миссии, где мы могли воочию наблюдать изменение линии фронта, а между вылетами проходило всего около часа, сильно отличались от ночных операций в составе соединения далеко позади фронта, хотя они также имели стратегическое значение и принесли заметный успех, — писал Райф. – Мы с удовольствием помогали войскам с помощью непосредственной штурмовой поддержки и облегчали их прорыв через вражеские позиции. С нами также в большом количестве действуют Ju-88, «Штуки», истребители и разрушители. Русские ВВС вскоре исчезли. Только выстрелы с земли раздавались довольно мощно и точно».