Анатолий Терещенко - Хождение по катынским мифам

Но появилась ещё одна заморочка.

Среди этих документов была копия записки-письма Шелепина от 3.3.1959 года. Так вот, когда бывшего главу КГБ следователи начали склонять подтвердить подлинность этого документа, он вдруг вздыбился и потребовал показать подлинник его письма. Тогдашний директор Архива Президента РФ Коротков нагло отказал бывшему первому чекисту. У Шелепина было явное подозрение, что перед ним демонстрируют явную фальшивку.

Назовём эти документы с пояснением Рудинского. Вот что он пишет в своей книге по катынскому делу:

«Особое внимание мы обратили на документы из сверхсекретного пакета. Я никогда в жизни не держал таких документов в руках…нужно провести почерковедческую экспертизу, — чьи это подписи. Речь шла о записке Берии Сталину от 5 марта 1940 года. Действительно ли это подписи Сталина, Ворошилова, Молотова, Микояна?

Ю.М. Слободкин поддержал эту точку зрения, заявив, что протокол заседания Политбюро, где за № 144 от 5 марта значится «Вопрос НКВД», по его мнению, сфальсифицирован. Он обратил внимание Суда, что нумерация заседаний Политбюро вызывает сомнение: № 136, потом вдруг сразу № 144 от 5 марта.

— Почему, если всё это…велось по порядковым номерам, не идет 137-й номер записи по порядку, а идет вдруг сразу 144-й номер?» — спросил Юрий Максимович.

Далее он сказал, что записка Берии датирована 5 марта и указано, что заседание Политбюро тоже состоялось 5 марта, но «практически этого никогда не было».

…Затем мы поставили вопрос о необходимости исследования записки Шелепина Хрущеву в 1959 году. На бланке сверху написано «ВКП (б), а внизу «КПСС», а слова «секретарь ЦК» допечатаны на другой машинке.

Председатель КС, выслушивая наши замечания, также высказывал свои сомнения:

«Обратите внимание, наверху две даты стоят: 40-й какой-то год и 59-й год, двойная накладка получается».

В конце концов, защитники и председатель Конституционного Суда В. Зорькин обнаружили пять доказательств того, что эти «документы» сфабрикованы.

Судьям КС не понравилось, что им подсунули подозрительные копии. Работали они, скрепя сердце, а затем и вовсе отказались от этих «шахрайских» материалов. Сначала на документе № 1 была дата 5 марта, потом она исчезла на другой копии.

Экспертами в КС были выявлены и другие признаки фальсификации — нетипичное расположение резолюций, неправильная разбивка воинских званий в таблицах, округление некоторых цифр в угоду польской стороне, бессмысленность письма Берия Сталину — Берия предлагает создать рабочий орган («тройку»), но не поручает ему никакой работы, кроме как убить всех поляков.

Ни Берия, ни Сталин такую глупость рассматривать бы не стали. Но дело в том, что ещё в совместном постановлении СНК СССР и ЦК ВКП (б) от 17 ноября 1938 года все «тройки» в стране были публично упразднены навсегда.

И то что в фальшивке № 1 фигурирует такой институт, как «тройка», — это ещё один признак доказанного блефа ельциноидов.

Берия к марту 1940 года на посту наркома внутренних дел был чуть более года, а создателя «троек» — предшественника Берия, кровожадного карлика-партийца Ежова вместе со своим заместителем, организовавшим «четкую работу «троек» Фриновского 4 февраля того же года отправили «в ад искупать кровавые грехи» — их элементарно расстреляли.

Интересна ещё одна деталь.

В своё время нарком внутренних дел Ягода построил себе «небольшую дачку» из 20 комнат. Когда после его ареста эту виллу конфисковали, новые палачи из НКВД на ней почти ритуально добивали «пятую колонну» — остатки ежовщины. На ней расстреливали подручных «железного наркома», кто активно проявил себя в работе «троек». Там закончили земное существование начальник УНКВД по Москве и Московской области комиссар госбезопасности 1-го ранга С. Реденс — 2.1.1940 г. и другие сотрудники — Л. Заковский — 29.8.1938 г., Г. Якубович — 26.1. 1939 г., М. Семенов — 25.9.1939 г., И. Берг — 7.3.1939 г.

Серьёзно наказали и других ежовцев. Возникает вопрос, мог бы Берия в нарушение постановления партии и правительства снова создать «тройки» только для расстрела поляков? Глупость — вот и весь сказ!

Заканчивая повествование об архивариусе Ельцина — Пихоя и его команде, хочу вновь обратиться к признакам подделок, которые они сотворили с архивными документами в угоду и пожеланиям властей.

В ходе своей глубокой аналитической работы Ю. Мухин насчитал около сорока «ляпов» этих мясников истории и ненавистников Отчизны. «Документы» фальшивы, поскольку: