Array Коллектив авторов - Другая победа. Если бы победил Гитлер

Но Черчилль не был тем человеком, которому Чемберлен мог отдать предпочтение в первую очередь. На совещании также присутствовал министр иностранных дел Эдвард 3-й виконт Галифакс. Кроме Чемберлена, ему отдавали свое предпочтение король Георг VI и большинство членов Консервативной партии. Лорд Галифакс являлся глубоко религиозным и очень умным членом политической и общественной элиты Великобритании, любителем охоты на лис. Он тоже был сторонником политики умиротворения, но в конце концов пришел к убеждению о необходимости военных действий. Черчилль звал его «Святым лисом», и это было вполне подходящее имя. Так же как у Черчилля и у Чемберлена, целью политики Галифакса являлось сохранение Великобритании и ее империи. В соответствии с его представлениями о войне люди доброй воли должны вести переговоры и договариваться об условиях, и он неоднократно делал секретные попытки найти общий язык с Гитлером. Колония или провинция там, торговое соглашение здесь, условия заключения почетного мира – все это можно было бы устроить.

Трудно себе представить что-либо более далекое от тревоги, которую испытывало большинство британцев по поводу нацистской угрозы, чем подобное отношение к Германии, как к одному из многих участников международных политических игр. Но Великобритания 1940 года не была особенно демократическим государством. Все ее взрослое население получило право голоса только в 1928 году, при этом многие богатые люди имели более одного голоса на избирателя. Кроме того, мало что в недавней истории Европы позволяло тогда утверждать, что у демократии есть будущее. Галифакс – аристократ, а также фигура с большим религиозным и политическим весом в обществе – ценился дорого среди торговцев властью в Лондоне. Правительство, в составе которого находятся члены Палаты лордов, не было обычным явлением – последний раз в его состав входил лорд Солсбери в 1902 году, – однако такое правительство не противоречило конституции.

Чемберлена также не устраивало и коалиционное правительство военного времени. В 1915 году создание коалиции привело к расколу внутри либеральной партии, и с тех пор она больше ни разу не выступала как независимая политическая сила, а теперь и вовсе ушла в небытие. Сам Черчилль был внуком герцога, и он дважды переходил из одной политической партии в другую, и поэтому едва ли его можно было назвать демократом. Трудно было доказать его непричастность к военной неудаче в Норвегии, но и не считаться с ним тоже нельзя. И все же: в нынешнем своем положении он не мог претендовать на руководство правительством.

Все три государственных деятеля оставили противоречивые и полные лестной самооценки воспоминания о той решающей встрече на Даунинг-стрит. Главное, что нужно отметить, это то, что Галифакс стал новым премьер-министром правительства, которое так и осталось правительством партии консерваторов. Коалиционное правительство сформировано не будет. За эту уступку Черчиллю было заплачено дорогой ценой: оставаясь в Адмиралтействе, он одновременно становился представителем правительства в Палате общин. Давний политический союзник Черчилля Энтони Идеи получал пост государственного секретаря по военным делам. Став премьер-министром, Галифакс оставлял за собой также пост министра иностранных дел. Чемберлен был назначен лордом-президентом Совета, сохранив членство в Военном кабинете, а также руководстве Консервативной партией. Оппозиция осталась недовольной и раздраженной.

Когда принимались эти решения, части БЭС, которые к тому времени находились в составе французской 1-й группы армий, выйдя из своей базы в Аррасе, направлялись в Бельгию. Однако генерал лорд Горт, который командовал БЭС, и все его старшие офицеры не делали тайны из того пессимизма, который они испытывали в отношении французского плана «Д». Согласно этому плану 1-я группа армий должна была встретить и остановить бросок передовых частей немецкой армии. В телеграмме в военное министерство, которую он отправил незадолго до своей гибели в бою 2 июня [44], Горт сообщал, что скорость панического отступления бельгийцев и скорость продвижения немцев «почти с абсолютной точностью совпадают с прогнозами, сделанными службами разведки Ставки верховного командования» [45]. В свою очередь, подобный пессимизм британцев в сочетании со слабостью их БЭС порождал еще большую тревогу и озабоченность и усиливал недоверие к ним со стороны французов и бельгийцев.