Надя Яр - Игра с ночью

- Мне холодно, - заявила Лея, осмелев от выпитого кафа.

- Он тебя согреет, - усмехнулся офицер.

- Каждую ночь, - добавил высокий темнокожий штурмовик, который смотрел на неё неотрывно, с бездонной ненавистью, и отказался выпить. - Хотел бы я это сделать.

- У вас был шанс, - сказала Лея.

- Вместе со всем подразделением, - продолжал солдат, будто не услышав. Его взгляд был страшен. - Императору надо было отдать тебя в армейский бордель. Мой брат служил на первой Звезде Смерти, сука.

Лея почла за лучшее промолчать. Не напоминать же ему о том, что первую Звезду Смерти взорвал его дорогой Император лично.

- Может быть, мне ещё повезёт, - сказал штурмовик, - и ты попадёшь в бордель, когда Траун с тобой закончит.

Одна из служанок вошла в гостиную с большим тёмным пледом в руках и обернула им Лею.

- Гранд-адмирал благодарит вас, - сказала она охране. - Вы свободны.

И сняла с Леи пристёгнутый к цепи ошейник. Штурмовики напялили шлемы, офицер поправил фуражку, и они вышли.

- Меня зовут Гири, - сказала служанка. Это была девушка чуть выше Леи, в традиционном пепельно-голубом платье важной прислуги в богатых домах и совершенным, сильным, как у андроида-манекена, телом. - Ваша комната скоро будет готова. До тех пор я составлю вам компанию.

Лея повела плечами. Плед был уютный, мягкий и тёплый.

- Он жесток? - спросила она. Может, служанка поделится с ней информацией.

- Нет, если принять наиболее осмысленное словарное определение жестокости.

- Какое это?

Служанка была спокойна и отстранена. Лее показалось, что она её уже где-то видела.

- Осознанное причинение страданий неприемлемым в данной культуре способом, - пояснила Гири.

- Значит, приемлемым способом - не жестокость?

- При расширении определения термин теряет практический смысл.

Лее вдруг вспомнилась... Гири? Нет, Гури. Андроид-телохранитель Ксизора. Точно. Вот где она всё это видела.

- Вы машина? - спросила она.

- Да.

Второй по счёту мужчина, покушающийся на её тело, держит в охране такого андроида. Совпадение?

- Мне надо в туалет, - пожаловалась Лея.

Гири жестом пригласила её встать и повела по дому перед собой, указывая, куда идти. В освежителе она встала в дверях, не сводя с Леи взгляда.

- Уйдите, - сказала Лея. - Пожалуйста.

Гири покачала головой.

- Я всего лишь машина, поэтому вам нет смысла стыдиться. Я вас охраняю.

- От чего? - Лее хотелось плакать.

- От всего, начиная с вас самой.

- От него тоже?

Лея представила себе, как Траун будет её насиловать, держать её руки, бить по лицу, а андроид - стоять в дверях и смотреть, вот так же. Ей захотелось вдруг стать какой-нибудь мелкой дрянью, например, молодой дианогой, и ускользнуть в канализацию. Куда угодно, как угодно.

- Вы неверно оцениваете адмирала, - сказала Гири.

Сделав свои дела, Лея наполнила ванну, сбросила отвратительное платье и больше часа просидела в мягкой, подогревающейся воде. Взбила вокруг себя пену и опустилась по нос, будто ища защиты. В комфортабельной тюрьме, куда её поместил Люк, она от нечего делать брила подмышки и ноги и теперь жалела об этом. Может быть, Трауну бы не понравилась волосатая женщина? У него была репутация обладателя тонкого вкуса.

Он просто-напросто приказал бы Гири выбрить её, скорее всего. Привести для него в порядок. Лея решила этого избежать - к чему ещё одно унижение? - и привела себя в полный порядок сама, насколько смогла.

Когда она вышла из освежителя, домашняя тюрьма была готова. Комната как комната, на первый взгляд, даже приятная - но Лея, окинув её намётанным глазом, поняла: ей самой отсюда не выйти. Мягкая мебель без пружин, которые можно было бы использовать как оружие, бластеростойкие стёкла, решётки на окнах. Никаких съёмных панелей в стенах. Широкая, на двоих-троих постель со стальным изножьем и изголовьем - Трауну будет удобно её привязывать. Два одеяла.

Что ж, одно было хорошо: он явно не намеревался жить в комнате вместе с нею. Будет трахать, отдыхать и уходить. Хорошо.

Гири позвала ещё одну служанку, пожилую деваронианку, и та принесла Лее новые вещи, в том числе роговую расчёску, идеально подходящую для её волос. Лучше от этого не стало. Или стало? Купание, медленное высушивание, расчёсывание и укладка волос заняли её чем-то, позволили сконцентрироваться на сиюминутном, не думать о наступающей ночи. Потом всё это кончилось. Лея надела белую пижаму и свернулась калачиком на краю кровати.

- Я не хочу есть, - сказала она, когда деваронианка принесла ужин.