Мария Хмелик - В городе Сочи темные ночи (сборник)

Тогда только что вошел в моду стиль "техно", в дискотеках гремели барабаны и мигал в такт фиолетовый свет. Стефани танцевала старательно, будто работу важную делала, сестра, смущаясь, сидела на стуле.

— Почему в СССР развал экономики? — выпытывал у меня утром следующего дня серьезный журналист с седой бородкой. — У вас, я знаю, много армян. Они хорошие коммерсанты. Почему так плохо развита торговля?..

Откуда я знаю?? Я жалела, что у дивана Роланд починил ножку. Вот было бы смешно, если бы этот дядя тоже свалился.

Болела голова. У меня начинался бронхит.

Пришел с магнитофоном журналист из "Голоса Америки". Задавал умные вопросы. Я истошно кашляла в микрофон. Не понимаю, как ему удалось смонтировать из этого кашля что-то членораздельное. В Москве два наших знакомых слышали это мое интервью, им даже что-то понравилось.

Смена в монтажной была заказана на вторую половину дня, и Роланд повел меня в Музей современного искусства. Машину свою он, слава богу, отдал в починку, и мы поехали на такси.

В музее мне повезло, там только что открылась посмертная выставка Энди Уорхола, и я смогла посмотреть его картины и постаралась понять, так сказать на месте разобраться, почему у него мировая слава.

Не поняла…

— Я был с двумя девушками в баре, — сказал Роланд, — в который часто ходил Уорхол, и он зашел туда. Это было незадолго до его смерти. Я дал одной из девушек доллар и велел ей сходить, попросить у Энди автограф. Он дал. А она, дура такая, на следующий день этот доллар потратила!

В ресторане музея мы долго изучали меню. Зная, что за все платит щедрый Джерри, я выбрала блюдо не по названию, а по цене — самое дорогое. Роланд перевел: "Филе перепелки в соусе из трюфелей". Я с нетерпением стала ждать, что это, особенно интересно было посмотреть" как выглядит загадочный гриб — трюфель.

Когда принесли это филе, я от хохота чуть не свалилась со стула: на большой тарелке лежали два кусочка размером с трехкопеечную монету, политые каким-то белым киселем.

— А где же трюфели? — спросила я.

— В соусе, — невозмутимо ответил официант и ткнул пальцем в кисель.

Это было единственное блюдо, которое мне не удалось взять с собой на завтрак.

В монтажную нас вез таксист, который, узнав, что мы едем на киностудию, радостно сообщил, что он кинорежиссер и у него дома под кроватью стоят коробки с двумя его фильмами, которые он не может продать.

Мы проезжали мимо здания Нью-Йоркской биржи.

— Вот здесь мне дали миллион долларов, — меланхолично заметил Роланд, — а через месяц все забрали обратно.

Я не могла представить Роланда с его вялостью среди биржевых маклеров.

— И долго ты играл на бирже?

— Год, — ответил он. — И таксистом я работал… Полгода, наверное, тяжелая работа. От вибрации я очень уставал…

Джерри ждал нас в монтажной. Он был не такой веселый, как обычно.

— В русских магазинах на Брайтоне уже продают видеокассету с "Маленькой Верой", откуда они могли взять копию?

Джерри еще не приступил к распространению видеокассет с фильмом, субтитры еще не были готовы, да и длина еще не та…

— Стефани придумала, где можно сократить! — добавил он. — Всю сцену на корабле, где они выпивают и арбуз едят, а Блу забирает мужчина с цветами.

— Нет!!! — закричала я. — Эту сцену выбросить невозможно! Она такая красивая!

Кроме того, у меня к этой сцене особое отношение. Я ее переписывала раз десять.

Джерри и Стефани стали давить на меня с двух сторон, объясняя, что в какой-нибудь Оклахоме подросток, пришедший посмотреть кино, ничего в этой сцене не поймет.

А что понимать-то?

Ну выпили ребята. А Вера осталась без подруги.

Поздно вечером интервью у меня брала русская журналистка для нью-йоркской русской газеты.

— Месяц назад я познакомилась с Натальей Негодой и разговаривала с ней. Ваш муж выбрал ее на главную роль в картине, потому что она похожа на вас?

Я подавилась чаем.

Такого я еще не слыхала!

Если мы чем-то и похожи с Негодой, так это тем, что у нас по две руки, две ноги, два глаза и т. д., а также пол у нас с ней одинаковый — женский. А в деталях: она меня ниже на голову, тоньше в два раза и в четыре раза темпераментней.

— Я предупредила Джерри, что в русских магазинах на Брайтоне продается кассета с вашим фильмом. Я настоятельно советую вам туда поехать, позвать хозяина магазина и потребовать с него, как минимум, две тысячи долларов!

— Обязательно сделаю это, — согласилась я.

До Брайтона ехать два часа.