Сергей Жук - За Уральским Камнем

Среди казаков, бежавших на Каму, была и ватага под предводительством атамана Ермака Тимофеева сына. Они пришли в городок Орел, где жил сын Якова Строганова, Максим. С одной стороны, опасаясь пребывания столь опасных гостей, с другой — преследуя планы проникновения в Сибирь, Яков снабдил воинство Ермака всем необходимым, что позволило атаману пойти в Сибирь для завоевания новых земель.

Итак, отвечаем на поставленный вопрос. Казачество — это часть русского православного населения, язык основной — русский. Все они прекрасно знали татарский язык и обычаи этого народа. В дальнейшей истории казачество постепенно превращается в сословие в рамках государства Российского. Огромные планы, пространства требовали резкого увеличения численности казачества. Поэтому появилась возможность приписываться к казачеству любому православному люду, в том числе и от смешанных браков. Служилый казак получал жалованье, обязанность — служить верой и правдой и определенные льготы в хозяйственных делах.

Задолго до похода Ермака наведывался в Сибирь и другой русский люд. Поморы Русского Севера пробивались сюда сквозь льды Северного моря и поднимались в реки бассейна Оби, а промышленный люд Великого Новгорода по северным уральским рекам проникал в будущую златокипящую вотчину. То были не единичные случаи, а хоть и опасные, но вполне обычные пути промысла и торговли. Именно жители Холмогор, Ваги, Вельска, Каргополья, Пустозерска, Сольвычегодска, Великого Устюга составили в дальнейшем основу промышленного люда, крестьянства и купечества сибирских городов. Немалое их число влилось и в служилое казачество, что гармонично дополнило воинские навыки навыками строительными и промысловыми. Теперь эта ватага не знала преград. Обеспеченная оружием, зерном, способная строить остроги, суда, с легкостью преодолевать реки и морские проливы, она неудержимо двигалась на восток.

Люди, идущие в Сибирь, были ориентированы государством Российским и свято выполняли указы государя Российского. То было движение навстречу солнцу, выплеснутое из глубины русской души и поддержанное государством. Слишком долго история держала Русь в кандалах. И теперь неуемная энергия, жажда деятельности направила русского человека на восток, а обратно в Московию потекли его богатства. Ведь смутные времена смены династий (с 1605 года — смерть царя Федора, сына Бориса Годунова, по 1613 год — избрание на московский престол Михаила Федоровича Романова) пережиты и благодаря Сибири. Сохранив верность российскому престолонаследию, Сибирь продолжала посылать обозы с пушниной все эти годы, чем в большой мере способствовала борьбе с интервенцией, формированию русского патриотизма и прекращению Смуты.

Историк П.Н. Буцинский считал, что освоение Сибири — это подвиг русских людей, перед которым бледнеют предприятия разных Кортесов и Писаров в Америке.

Советский историк Сибири М.А. Сергеев, характеризуя первых землепроходцев, говорит: «Исключительное мужество, нечеловеческая выносливость и стойкость сочетались у них с горячей любовью к Родине. В самых тяжелых условиях, голодные и холодные, замерзая и помирая голодной смертью, израненные в боях, несли они десятки лет свою службу, проявляя высокое сознание долга перед Родиной и беспримерную ревность в искании государственной прибыли».

Еще необходимо пояснить читателю, особенно тем, кто владеет датами сибирских событий из первоисточников, что в романе автор применяет летоисчисление, принятое указом Петра I от 15 декабря 1699 года (начало года 1 января), а не согласно определению Никейского собора (начало года 1 сентября), действовавшего в XVII веке. Эта некорректность, хоть и негласно, но общепринята у большинства историков и писателей художественного жанра и делается только для благости самого читателя.

Длинная, до беспредела, дорога. За Уральский Камень в Сибирь, как тоненькая артерия по телу Руси, вьется она среди гор и бескрайней тайги. Ночь, мороз, хрустит под полозьями снег, уставший от тяжелых мыслей, князь Василий Шорин погрузился в сон.

Апрель 1603 года, Москва. Праздник Пасхи. Желанный всеми православными, сколько по причине воскресения Иисуса Христа, столько же в связи с окончанием Великого поста. На Москве, не переставая, уже который день звонят колокола. Кругом полно народу. Шорин с утра поздравил Годунова, подарив расписанные пасхальные яйца и получив взамен почти такие же из царских рук, теперь катил вдоль Яузы, наблюдая за праздничной толпой.