Иван Дроздов - Митяй в гостях у короля

— Но мы с Россией не воюем!

— С Россией — да, но с русским народом находитесь в состоянии войны. На днях Большой Билл на секретном совещании сказал: «С русским народом покончено, он больше не поднимется. Мы скупим недра и будем качать из России энергию». Да, так сказал ваш Билл. Мы ему простили, даже не нанесли легкого удара. Кстати, адмирал, что вы намереваетесь делать с отрядом подводных лодок? Вы натащили их сюда целую дюжину и решили, что они помогут вам выполнить главную задачу — разбить столицу Арабии. Мы вынуждены были их обезвредить.

— Когда вы это сделали? — спросил Крамер, чувствуя, как спина его покрывается холодным потом.

Дмитрий взглянул на часы:

— Только что.

— Не может того быть!

Дмитрий включил экран, и на нем высветлились слова:

«Адмирал! Рад приветствовать вас на русском корабле.

Передайте Большому Биллу мое сожаление по поводу его последних высказываний о русском народе. Хотел бы наказать его, но без особой команды не имею права этого делать. Что же касается вашего отряда атомных подводных лодок, то я их выстраиваю в кильватерную колонну и направляю домой, в Штаты. Вам же даю неделю на сборы, а потом — марш, марш домой. И забудьте дорогу в Арабию. Пусть Большой Билл снимет запрет на торговлю нефтью. Не суйте нос в чужой огород. Пусть Билл лечит свое левое ухо и радуется, что я ему не залепил по правому. Он вчера подавился бубликом, потерял сознание и упал на журнальный столик. Я привёл его в чувство. В другой раз не приду на помощь. Всё.

Спасибо за внимание. Митяй с Кергелена».

Шейх Мансур и Ким ду Хо не могли сдержать торжествующей улыбки. Интересно, что и малазийцы, и арабы одинаково люто ненавидели американцев. Об этом Дмитрий мог судить по их реакции на все его разговоры с Крамером, и особенно на письмецо, присланное Митяем.

— Это наш вам ультиматум. Не вздумайте ослушаться. Я бы не хотел, чтобы вы, как и Доул, явились в Штаты с танцующей походкой.

— Но мы получаем приказы. У нас есть президент, конгресс…

— Немецкий фельдмаршал Паулюс, воевавший под Сталинградом, тоже получал приказы из Берлина, но выполнить пришлось тот, который продиктовал ему маршал Жуков. Но, господа! Стол накрыт. Прошу поднять бокалы.

— Простите, я бы хотел связаться с командиром отряда подводных лодок.

— Пожалуйста.

Под крышкой ручных часов Дмитрия был вмонтирован сотовый телефон. Во время беседы с Крамером он был включен и Евгений немедленно реагировал на все команды и пожелания своего начальника. И тут, заслышав желание Крамера, Евгений вывел на экран адмирала Фьюги, командира подводного отряда. И тот сказал:

— Адмирал! Двигатели всех моих кораблей поставлены на форсаж, и корабли мчатся как угорелые из залива. Ничего не могу поделать. Вся электроника в руках русского дьявола с Кергелена.

Шейх Мансур и Ким ду Хо вытянули шеи от изумления. В глазах светилось торжество победителей.

А Дмитрий спокойно заметил:

— Напрасно ваш адмирал назвал Митяя дьяволом. Митяй — добрый малый и большой весельчак. А если кого и шлепнет лептонной пушкой, так только за дело.

Адмирал Фьюги сидел в кресле, вытирал пот со лба, и было слышно, как он ворчал: «Будь я трижды проклят, чтобы когда-нибудь еще раз сунулся в эту арабскую лужу. Выйду на пенсию и разведу у себя на ферме земляные орехи».

Адмирал Крамер, потрясенный увиденным, поднялся и нетвердой походкой направился к выходу. Он в эту страшную для него минуту еще не знал, какие распоряжения отдаст эскадре, но уже отчетливо сознавал трагизм своего положения.

С.-Петербург, 1998—2003