Евгений Штейнберг - Индийский мечтатель

Берег все удалялся и удалялся, и в последний раз Герасим Степанович поискал глазами место на набережной, где в тот ужасный день он увидел пламя и дым, уносившие с собой из жизни два дорогих ему существа… Вереница людей прошла перед его мысленным взором — людей, которые делили с ним радость и горе и которых, вероятно, он больше не увидит…

Берег совсем затянулся пеленой утреннего прозрачного тумана.

— Прощай, Индия! — сказал Лебедев громко и пошел прочь от перил.

Он знал, что оставляет на этом берегу половину своей души.

Декабрьское утро. Солнце только что взошло и висит над горизонтом большой медной монетой в морозной дымке. Возницы и дворники согреваются, приплясывая и хлопая себя по бокам огромными рукавицами. Поскрипывает снег под ногами пешеходов, под полозьями саней. Идут чиновники к своим должностям — в департаменты, канцелярии, присутствия.

Идет и Герасим Степанович Лебедев, надворный советник, служащий по министерству иностранных дел. Идти недалеко — он квартирует на Шестой линии Васильевского острова, а департамент помещается на Английской набережной.

Совсем стариком выглядит Герасим Степанович; недавно пошел ему шестидесятый год.

Он возвратился на родину восемь лет назад. В Лондоне ему пришлось задержаться надолго. Воронцов принял его любезно и внимательно выслушал. Рассказ Герасима Степановича о создании театра не произвел на посла особенного впечатления. Больше всего он интересовался системой английской администрации Индии, торговлей и мореплаванием, земледелием, нравами. И хотя Лебедев сравнительно мало внимания уделял этим сторонам индийской жизни, однако смог рассказать много такого, что было для русского посла новым.

Заинтересовался Воронцов и научными трудами Герасима Степановича. Узнав об отказе Калькуттского Азиатского общества издать сравнительную грамматику индийских языков, посол предложил:

— Попробуем сделать это здесь. Я поговорю с некоторыми влиятельными людьми…

Хлопоты оказались небезуспешными.

Совет директоров Ост-Индской компании согласился издать грамматический труд Лебедева с одним условием: сочинитель воздаст дань почтения компании как покровительнице просвещения в Индии.

Лебедев тотчас же засел за работу. Нужно было тщательно просмотреть и проверить всю рукопись, к которой он уже давно не прикасался. Вспомнив пожелание покойного Уилльяма Джонса, он постарался сгладить полемические места, но принципиальные возражения против некоторых взглядов Джонса сохранил.

Герасим Степанович написал большое предисловие, в котором поведал будущим английским читателям о себе, о том, как прибыл в Индию, о научных занятиях индийскими — древними и современными — языками и о своем театре.

Он высоко оценил труд и знания индийских ученых, которые помогали ему, выделив особо своего незабвенного учителя и друга — Шри Голукнат Даса.

Рукопись была сдана в типографию. На ее титульном листе красовалось посвящение: «Достопочтенной Ост-Индской компании».

Но политические обстоятельства опрокинули все расчеты. В конце 1800 года русский император Павел I произвел крутой поворот во внешней политике. Англо-русский союз был разорван, Россия вступила в союзные отношения со смертельным врагом Великобритании — французским диктатором Наполеоном Бонапартом. Дипломатические отношения между Англией и Россией оказались прерванными. Семен Романович Воронцов, являвшийся противником нового курса, отказался выехать из Англии и был отрешен царем от своей должности. Застрял в Англии и Герасим Лебедев. Сообщение с Россией было, в сущности, прервано. Кроме того, Лебедев, проживший так долго в британских владениях и находившийся под покровительством опального Воронцова, вряд ли мог рассчитывать на хороший прием со стороны императора Павла.

Пришлось ждать… А ждать было трудно. Неизвестно, сколько продлится это ожидание и каков будет его исход.

Однажды в книжной лавке Дебретта, на Пикадилли, Герасим Степанович увидел объявление о предстоящем выходе новой книги. Это был объемистый альманах, носивший название «Эйжиатик Эннюэл Реджистер» (в переводе на русский язык «Азиатский ежегодник») за 1799 год.

По словам Дебретта, книга в продажу не поступит, а будет распространяться только по подписке. Подписчиками являются люди избранные и особо почтенные.

— Однако, мистер Лебедев, — сказал книгопродавец любезно, — если угодно, могу включить вас в число подписчиков из внимания к вашим научным трудам.