Юрий Шестера - Последний поход «Новика»

— Спасибо за поздравление, Степан Осипович! Но ведь и вам осталось сделать только один шаг до этих орлов.

— Вы оптимист, Петр Михайлович! «Оптимист в квадрате», как любил говорить один из преподавателей мореходного училища, — пояснил он. — Вы же знаете, что для этого нужен не просто шаг, а целый прыжок. Ведь это переход офицера в совершенно новое состояние.

— Зная ваши способности, я ничуть не сомневаюсь в том, что вы непременно перейдете в это новое состояние, Степан Осипович, — улыбнулся контр-адмирал. — Ведь за время нашей совместной службы вы должны были убедиться в том, что я редко ошибаюсь в своих предположениях. Не так ли?

— Мне остается только надеяться на вашу проницательность, Петр Михайлович. А посему разрешите полюбопытствовать: как давно вы обосновались в этом кабинете? — и он провел рукой по довольно просторному, производящему впечатление помещению.

— Только в прошлом году, — пояснил контр-адмирал. — Василий Митрофанович Дементьев, мой тесть, которого вы, конечно, помните, — Макаров утвердительно кивнул головой, — уходя в отставку по возрасту, предложил председателю Комитета представить морскому министру для утверждения на его должность мою кандидатуру. Что тот и сделал.

— Отдаю должное его мудрости.

— Не могу не согласиться с вашим мнением, Степан Осипович.

— Кстати, Петр Михайлович, как поживают ваша супруга Александра Васильевна и сын Андрей?

Контр-адмирал улыбнулся, отметив учтивость собеседника.

— Слава богу, в полном здравии, Степан Осипович. Только за это время Александра Васильевна успела подарить мне и второго сына — Степана.

Макаров помолчал, а затем нерешительно спросил:

— Я, конечно, понимаю, что придаю слишком большое значение своей особе, но все-таки хотелось бы узнать у вас, Петр Михайлович, не связано ли имя вашего второго сына с моей скромной персоной?

— Частично, Степан Осипович, — улыбнулся Чуркин, — потому как родился он накануне Русско-турецкой войны, в 1876 году. А вы в это время были назначены командиром военного парохода «Великий князь Константин» на Черном море, оснащенном минными катерами. И в соответствии с этим ожидали успешного применения минного оружия, над созданием которого мы с вами вместе работали в отделе нашего Комитета, где я тогда был руководителем. И посему при выборе имени новорожденному сыну мы с Александрой Васильевной не могли не учесть тех довольно близких отношений, которые сложились между нами.

— Я весьма признателен вам, Петр Михайлович, за столь теплое отношение.

— Это дань нашей дружбе, Степан Осипович. А вот мой старший сын Андрей, о котором вы упомянули, только недавно произведен в гардемарины, — не удержался контр-адмирал, чтобы не поделиться радостью с бывшим сослуживцем. — А сейчас он находится в практическом плавании по Финскому заливу на учебном судне Морского корпуса.

Макаров сразу же оживился:

— Так в чем же дело, Петр Михайлович? Давайте я зачислю его в состав своей экспедиции. Благо, что вакантная должность гардемарина пока имеется.

Контр-адмирал несколько растерянно посмотрел на капитана 1-го ранга, пытаясь оценить его столь неожиданное предложение. А затем с оттенком сомнения в голосе произнес:

— Но ведь ваша экспедиция, Степан Осипович, продлится никак не менее трех лет? — Тот утвердительно кивнул. — В то время как уже через два года с учетом стажировки на кораблях Балтийского флота Андрей должен быть произведен в мичманы, — заметил он. — Вот и получится, что его однокашники будут в течение года щеголять с офицерскими погонами на плечах со всеми вытекающими отсюда привилегиями, а мой сын в это время так и будет оставаться гардемарином.

— Это не так, Петр Михайлович! — воскликнул Макаров. — Этот «потерянный», по вашему мнению, год окупится сторицей! Вы же прекрасно знаете, что в наше время для производства мичмана в лейтенанты необходимо его участие в кругосветном плавании. — Контр-адмирал утвердительно кивнул головой. — Кроме того, Андрей приобретет бесценный опыт участия не просто в кругосветном плавании, а участия в научных наблюдениях, о которых мы с вами уже говорили. А это высоко ценится. К тому же он будет, как вы сказали, «оставаться гардемарином», находясь в дальнем плавании, и тем самым не будет испытывать дискомфорта при виде своих однокашников с мичманскими погонами на плечах.

— Да еще под руководством столь опытного командира, близко знакомого с его отцом.