Борис Воробьев - Под флагом смерти. Пиратские хроники

Вначале у Секста была лишь небольшая группа преданных ему сообщников, но вскоре к нему стали сходиться все те, кто был так или иначе ущемлен жизнью: римские дезертиры, политические изгнанники и рабы. Кстати, последним Секст Помпей обещал свободу, чем очень расположил к себе многочисленные рабские массы.

Окончив формирование своего войска, Секст на тридцати кораблях вышел в море. И тут оказалось, что он обладает незаурядными военными способностями. Он быстро оценивал ситуацию и столь же быстро принимал решения, которые обеспечивали ему постоянный успех. Обеспокоенный Цезарь послал против пиратов Секста одного из своих полководцев, но тот потерпел поражение.

Ситуация изменилась после убийства Цезаря в марте 44 года до нашей эры. К власти в Риме рвутся новые люди, среди которых выделяются Марк Антоний и девятнадцатилетний внучатый племянник Цезаря Октавиан. Антоний благоволит Сексту и проводит через сенат постановление, которое гарантирует сыну Помпея Великого в случае, если он откажется от пиратства, личную безопасность и возвращение отобранных земель.

Секст принимает предложение и в 43 году до нашей эры становится военачальником римского флота. Но политическая ситуация меняется, Римская республика обречена, и в этих условиях Секст Помпей высаживается на Сицилии, превращая ее в полупиратское морское государство. Вскоре под его власть подпадают Корсика и Сардиния, что значительно усугубляет положение Рима. Как и во времена войны с киликийскими пиратами, римляне оказываются блокированными от хлебных рынков. Начинается голод.

Обострившееся положение заставило членов второго триумвирата, Октавиана, Марка Антония и Лепида, все время деливших между собой власть, забыть о раздорах и объединиться против общего врага. Но это объединение само по себе мало что давало. У триумвиров не хватало сил, чтобы разделаться с Секстом. Много римских войск находилось в восточной части Средиземного моря, но их нельзя было перебросить к Сицилии: вставшие на ноги пираты Киликии постоянно угрожали военными нападениями. В таком положении триумвиры сочли за благо кончить дело мирным путем.

Переговоры произошли в южной Италии, возле Мисенского мыса, в 38 году до нашей эры. Тогда-то, по рассказу Плутарха, и выпал момент, когда Секст мог оказаться владыкой Рима. Это произошло в тот день, когда Секст принимал на своем корабле Октавиана и Антония. В разгар трапезы, последовавшей после официальной части, один из военачальников Секста предложил ему перерубить якорные канаты и выйти в открытое море. В случае если бы Секст согласился на это, Октавиан и Антоний становились пленниками, с которыми можно было поступить как угодно.

Но Секст не пошел па вероломство. Нанеся ответный визит триумвирам, он возвратился на Сицилию.

Мир, подписанный у Мисенского мыса, предусматривал большие льготы для Секста. Во-первых, за ним сохранялись Сицилия, Корсика и Сардиния; во-вторых, объявлялась амнистия всем соратникам Секста, а в-третьих, рабам, служившим в войсках Секста, даровалась свобода – как когда-то обещал им их предводитель. В ответ на эти привилегии триумвиры потребовали от Секста снять морскую блокаду и впредь не принимать в войско рабов.

Однако мир царил недолго. Вскоре один из навархов Секста, Менодор, тот самый, который когда-то предложил отделаться от триумвиров, перешел на сторону римлян, передав им Сардинию. Секст возобновил военные действия, но в решающем сражении был разбит римским флотом под командованием Агриппы. Сказалось преимущество римлян в кораблях: против ста восьмидесяти кораблей Секста они выставили четыреста двадцать.

Секст бежал сначала в Мессану (современная Мессина), а потом в Малую Азию. Там он и погиб – в Милете, в 35 году до нашей эры, как полагают, в результате происков Октавиана.

И все же родина пиратства не Средиземноморье. На несколько тысячелетий (!) раньше оно уже пышным цветом цвело в морях Юго-Восточной Азии, но у исследователей слишком мало материалов, чтобы нарисовать четкую картину пиратства той поры.

Гораздо лучше обстоит дело с поздними временами, и тут мы сначала возвращаемся в Средиземное море, а из него переносимся через целый океан – Атлантический – к берегам Центральной и Южной Америки, в так называемую Вест-Индию, пиратскую эру которой принято считать классической.

И тут и там мы видим не просто случайные сообщества людей, собравшихся для того, чтобы было безопаснее убивать и грабить, но целые государства и республики, с могуществом которых считались европейские государи.