Айлин Вульф - Лорд и леди Шервуда. Том 5

Тяжелая печаль ледяной рукой сдавила сердце Марианны. В ее душе не осталось ненависти – одна лишь мучительная жалость к самому беспощадному врагу, который так обездолил себя. Высвободив руку из руки Дэниса, Марианна опустилась на колени возле умирающего и тихо сказала:

– Прости тебя Бог, Гай! Я же прощаю тебя.

Его лицо просветлело, он часто задышал и с усилием проговорил:

– Берегитесь Брайана, принцесса! Ты берегись, особенно ты!

На его губах выступила кровавая пена. Тяжелый вздох сотряс грудь, оборвав Гая на полуслове, и глаза, по-прежнему прикованные к лицу Марианны, неподвижно замерли. Гай Гисборн был мертв. Марианна медленно провела ладонью по его лицу, закрывая ему глаза, и долго сидела неподвижно, не снимая ладони с его лица. Убрав меч в ножны, Дэнис безмолвно стоял позади Марианны, не смея потревожить ее. Душой он прочувствовал мрачное величие того, что произошло сейчас на его глазах, но разумом возмущался, считая, что Гисборн слишком легко отделался.

– Мертв? – услышав голос, Марианна и Дэнис оглянулись.

Рядом с ними стоял Алан и, сложив руки на груди, задумчиво смотрел на Гая.

– Это был стоящий враг! Умел ненавидеть, умел мстить! – сказал он, перевел взгляд на Марианну и горько усмехнулся: – Надо же! Элбион ему грудь, считай, до хребта разворотил, а он все равно нашел в себе силы продержаться настолько, чтобы успеть вымолить у тебя прощение!

Марианна ничего не ответила, лишь посмотрела на Алана суровыми глазами, молча давая ему понять, что это ее право – даровать свое прощение. Алан тихо вздохнул, отводя взгляд от замкнутого лица Марианны, и подал ей руку, помогая подняться с колен.

– Идем, Робин послал меня отыскать Дэниса и тебя. Пора возвращаться в Шервуд. У нас еще много дел: нам – рыть могилы, отцу Туку – служить заупокойную мессу, и всем вместе похоронить тех, кто погиб, и поднять кубки в их память.

Они прошли совсем немного, когда неожиданно для себя повстречали Джеффри, который медленно шел по лугу, держа в поводу коня и вглядываясь в тела погибших.

– А ты что здесь делаешь? – нахмурился Алан. – Ищешь собственную смерть?

– Нет. Я ищу сэра Гая, – бесстрастно ответил ему Джеффри и посмотрел на Марианну. – Вы случайно не видели его, миледи?

– Ты найдешь его в той стороне, в двух десятках шагов отсюда, – ответила Марианна, указав рукой направление.

Джеффри кивнул, и Марианна, прочитав безмолвный вопрос в его мрачных глазах, тихо сказала:

– Он умер, Джеффри. Но умер в мире и согласии с собой.

– Благодарю вас, леди Марианна, за то, что позаботились о его душе, – глухо промолвил Джеффри. – Теперь мой черед – позаботиться о погребении его тела.

Он тяжело дернул повод коня и шагнул в сторону, которую указала ему Марианна.

– Ты бы снял с кольчужного сюрко полотняное, с его гербом, – посоветовала Марианна, когда он поравнялся с ней. – Не лучшая защита для тебя здесь и сейчас!

Джеффри повернул к ней голову, посмотрел Марианне в лицо и ответил с обычной твердостью:

– Я всю жизнь носил этот герб. Не стану снимать и сейчас. Будь что будет, миледи. Я признателен вам за беспокойство обо мне. Храни вас Святая Дева, и берегите себя!

Алан долго смотрел ему вслед, потом отвернулся и зашагал быстрее, увлекая за собой Дэниса и Марианну. Его лицо было хмурым и задумчивым, как тогда, когда он смотрел на мертвого Гая. Прежде чем Марианна успела спросить его, Алан сказал все с той же задумчивостью:

– В наших ирландских преданиях все битвы заканчиваются одним. Из каждого войска в сражении обязательно погибает равное число достойных воинов. А если в одном из сошедшихся в битве войск достойных воинов не было, тогда это войско терпело поражение и несло бесчисленные потери. Победители же лишались в этом случае одного из самых славных воинов. Так боги собирают свою плату. В детстве я слушал эти предания и считал их старыми сказками. Но сегодня понял, что это не так.

Его слова вдруг пронзили сердце Марианны такой острой болью, что она пошатнулась. Схватив Алана за руки, она повернула его лицом к себе и спросила:

– Вилл! Где он? Вы нашли его?

– Нашли! – ответил Алан. – Нашли, раскопав из-под груды мертвых ратников.

– Но Вилл жив, Алан?

– Был жив, когда я оставил его с Робином.

– Что с ним? Он ранен? – допытывалась Марианна, бледнея все больше и больше при виде хмурого лица Алана.

– Ранен! – и Алан мрачно усмехнулся. – Едва ли можно назвать ранами то, как он изрублен!