Олег Пауллер - Псы войны. Противостояние

– Понял, Борис Николаевич! – Акимцев приложил руку к своей панаме и отошёл в сторону.

– Последние наставления начальства? – произнёс тихо подошедший Алек. От неожиданности Евгений вздрогнул, но потом сообразил, что шаги лейтенанта заглушил гул взлетающего вертолёта.

– Скорее инструкции, как действовать в внештатной ситуации, камрад, – ухмыльнулся Акимцев. – Вас это тоже касается.

Марш на Коро прошло без эксцессов. Дорогу показывал Эвалт, который за последние пять недель только и делал, что изучал окрестности. Топографических карт местности, на которой предстояло воевать не было. Поэтому Акимцев использовал своеобразные схемы, которые набросал его предшественник лейтенант Липкин. Они были составлены на основе личных наблюдений лейтенанта, сержанта Эвалта и информации местных жителей. Картами это можно было назвать с большой натяжкой: это были скорее кроки, где указывались видимые ориентиры и примерные расстояния до них. Они охватывали треугольник, большую часть которого занимало латеритовое плато. Его основанием которого были Хрустальные горы от боганской границы до Буюнги, а вершиной – Базаким. К югу от перевала Акука гилеи отступают от подножья гор на несколько километров и в начале сентября уже не представляют того буйного великолепия, которое им присуще в остальные месяцы. Это связано с тем, что в канун сезона дождей меняется направление атлантических ветров, прорывающихся через Хрустальные Горы. Дождевые облака, висящие над Загорьем, уходят к востоку и лес подступивший к подошве гор на время высыхает, образуя полосу саванны шириной пять-шесть километров. В это время восточный склон представляет поросшую густым кустарником равнину, прикрытую кронами лесных великанов. За месяц пологий восточный склон подсыхает под действием прямых солнечных лучей, а краснозём, покрывающих их, в результате десквамации постепенно превратился в твёрдую глинистую корку, которую можно разбить разве что киркой или мотыгой. Благодаря многолетней эрозии склона образуется латерит, который не в состоянии размыть даже обильные тропические дожди. Горные кланы бавинду издавна заселяли это район. В отличие от своих южных соплеменников они использовали латерит в качестве кирпича, строя из него дома. Если их южные сородичи постепенно ассимилировались своими соседями – фангами, бамилеке, бенга, то горцы сохраняли свою расовую чистоту и самобытность. Они хорошо освоили склоны Хрустальных Гор. Они пасли коз и сеяли традиционные для этой местности культур: кукурузы, сорго и бананов. С этим несложным хозяйством легко справлялись дети и женщины, поэтому главным занятием мужчин была охота, охота не только на животных, но и на людей. Согласно теории Мванзы в Загорье сложилась типичная для народов, переживающих период «военной демократии», набеговая экономика:

– Лет двести тому назад, – рассказывал Алек, – среди бавинду начались процессы, связанные с разложением родовой общины. Появление европейских торговцев на побережье привело к росту имущественного неравенства. Сначала оно происходило на уровне кланов, а затем и внутри них. До появления Мурата у местных племён уже были признаки концентрации военной власти у родовой верхушки. Этот самородок воспользовался этой ситуацией для укрепления своей власти в Загорье. В его туземной империи военные предводители стали играть важную роль: получив нарезные ружья, они сначала поработили более слабые кланы, а потом стали нападать на своих соседей. Часть периферийных кланов бамилеке, фангов и бакайя попали под их власть. Они стали нести повинности, в первую очередь, принудительные работы. Именно при Мурате самые мощные кланы бавинду поменяли свои социально-экономические функции на военно-полицейские.

– Но как Мурат контролировал гилеи? – спросил капитан, не интересовавшийся историей Зангаро. – В них же чёрт ногу сломит!

– А никак, – пояснил Алек. – Мурат возложил эти функции на форонов – военных вождей бавинду. Согласно легенде, их было ровно шестьдесят. Каждый из них в мирное время мог иметь двадцать стрелков. Они следили друг за другом, собирали налоги со своих соплеменников и присылали свои отряды на помощь своему сюзерену. Подчинив гилеи, Мурат переселил несколько кланов в долину Зангаро, чтобы держать в страхе бакайя. Часть из них ушла на север, а остальные стали работать на королевских плантациях.

– Разделяй и властвуй! Чем не полиция!

– Именно так.