Светлана Лыжина - Время дракона

При слове «нечистых» мальчишка помедлил и перекрестился, а затем продолжал:

– Ночью никто не ходит. А с вечера прийти и заночевать тоже нельзя. Потому что есть закон, что бродяжничать запрещено и что в поле могут ночевать только местные или те, у кого есть бумага. Про закон все знают, государь. Все знают, что бродяги – это преступники и что ты целую кучу бродяг сжёг. – Отрок хотел ещё раз перекреститься, но раздумал. – Это всем известно. Ты их в большом доме запер и сжёг живьём, потому что они нарушили твоё установление. Теперь никто не бродяжничает.

– Рад слышать, – сказал правитель и задал новые вопросы: – А теперь объясни про вашу деревню. Зачем люди ждут меня на мосту? Ведь от вашей деревни можно пройти чуть на север, и там две дороги, которые здесь разветвляются, снова соединятся в одну. Через то место я проеду обязательно. Так не лучше ли людям действовать наверняка?

– Нет, государь. – Отрок помотал головой. – На мосту лучше. Ведь там, где две дороги соединяются, всегда народу полно. Там такая толпа, что не пробьёшься! Лучше встретить тебя пораньше. А если не получится – тогда можно и дотуда дойти.

– Хорошо, – задумался правитель, – а зачем ждать в деревне возле сухого озера? Ведь это совсем неудобно. Если я там не появился, то всё пропало. Перехватить меня уже не удастся, потому что бежать к другому месту слишком далеко. Никак не успеть.

– Многие так рассуждают, – снова кивнул мальчишка.

– Вот и я рассуждал так же, – вторил ему Влад. – В последние три раза я нарочно поехал через деревню возле сухого озера. Думал, не встречу просителей.

– Вот поэтому люди там и ждут, – улыбнулся малолетний лазутчик. – Люди знают, что надоели тебе со своими прошениями и что ты нарочно ездишь другими путями. – Он заулыбался ещё шире.

– Даже так? – удивился Влад.

– Государь, ведь ты сам каждый раз говоришь, когда тебя останавливают: «Рассмотрю только одно дело, самое важное. А кто остался – пишите челобитные грамоты и несите к моему крыльцу».

– Да, я говорю что-то подобное, – согласился Влад.

– А люди хотят, чтоб ты их сам рассудил – сам, а не твои жупаны. Поэтому тебя поджидают везде, где только можно, – продолжал объяснять мальчишка.

– И не боятся прогадать?

– Боятся. Поэтому возле сухого озера всегда очень мало просителей. Но они думают – если ты всё-таки проедешь там, то наверняка разберёшь их дело.

– Потому что один из десятка будет замечен скорее, чем один из сотни, – докончил князь.

– Да, – кивнул малолетний собеседник. Он смотрел на правителя и ждал, причём выражение лица говорило само за себя: «Я поведал тебе столько всего полезного. Неужели ты ничего не дашь мне за это? Можно серебряную монетку. А лучше – золотую». – Однако государь остался безразличен к этому взгляду попрошайки и снова оглядел обе дороги. Левая вела в родную деревню лазутчика, а правая – в деревню возле сухого озера.

Войко не торопил государя, а отрок, понявший, что денег не получит, навострил уши. Он по-прежнему хотел узнать, куда поедет князь.

– Теперь я знаю, как поступить, – наконец сказал Влад, – чтобы встретить поменьше просителей, мне следует ехать направо, к сухому озеру. Конечно, там мы кого-нибудь встретим, но дальше будет гораздо меньше народу, чем в прошлый раз. Главное, не отпускать лазутчика и поспешить, пока в его деревне не догадались, что к чему.

Государь посмотрел на своего одиннадцатилетнего пленника, а тот опять начал пугливо таращиться.

– Ладно, – вдруг смягчился правитель, – езжай, куда ехал. А я отправлюсь своим путём.

Мальчишку не нужно было дважды просить. Он поклонился, вскочил на кобылу и поспешил убраться восвояси.

– Государь, – заметил Войко, – раз ты его отпустил, просителей на твоём пути будет очень много.

– Да, – кивнул Влад и усмехнулся, ведь, несмотря на то что государь выбрал самую трудную дорогу, в голосе боярина явственно слышалось одобрение.

А вот дракон выразить своё мнение не спешил, хоть и видел, что хозяин нарочно глянул вниз, под копыта коню. «Когда дьявол доволен, это значит, что я поступил дурно, а если он недоволен – значит, мой поступок хорош», – рассуждал государь, однако чешуйчатая тварь упорно скрывала свои чувства. Она не выказала ни радости, ни разочарования, а просто сидела и прикидывала что-то в уме. Влад не мог даже предположить, что именно.

Происшествие на дороге опять отвлекло государя-паломника от благочестивых мыслей. «Это плохо, – заметил он себе. – Надо снова попытаться забыть о суете, смирить страсти. Твои чувства должны уподобиться водной глади, а думать сейчас лучше о том, что мир, сотворённый Богом, прекрасен и велик».