Нина Кирпичникова - Тайна княжеского наследства

Константин Николаевич появился почти к началу – важное заседание в Государственном совете лишило его возможности увидеться с Лизой перед концертом. Однако он не терял надежды любоваться ею весь вечер. Места для Лизы и ее родителей были расположены так, что ему из министерской ложи было отлично видно ее лицо.

Великая княгиня Елена Павловна заприметила родственника:

– Константин Николаевич! Какая приятная неожиданность видеть вас здесь на музыкальном вечере.

Князь поклонился:

– Мое почтение, дорогая тетушка!

– Что же привело вас в храм искусства? Неужели военная жизнь и тишина министерских кабинетов перестали радовать вас? Вы решили стать меломаном?

– Почему же вы не допускаете, что у меня может быть живое чувство и я тоже неравнодушен к красоте?

– О, нет, ни в коей мере я не хотела вас обидеть, дорогой племянник. Я очень рада и поздравляю с благотворными изменениями в вашей жизни.

Было объявлено о необходимости занять места в зале. Заболтавшись с княгиней, князь так и не успел найти в толпе Лизу. Проще отправиться в зал и ожидать там. Когда князь прошел на свое место в ложу, он бросил мимолетный взгляд в зал, и на душе стало тепло и спокойно. Она была там. Он смотрел, не отрываясь, и предвкушал радость любоваться ею в течение двух часов, пока длится концерт.

На Лизе было платье нежного кремового цвета, слегка открывающее плечи. Газовая ткань воздушным облаком окутывала декольте. Волосы были подняты, и несколько завитков слегка касались ее щеки. Она была очаровательна! Князь, не отрываясь, следил за игрой локонов, когда она слегка склоняла голову или поворачивалась к отцу. Она сидела в центре, по бокам – родители, словно отгораживали ее от чужих. Возможно, Александр Васильевич опасался, что великий князь будет сидеть на соседнем стуле.

Наконец, пианист вышел на сцену и устроился за роялем. Елена Павловна была права: музыка мало интересовала Константина. Но цель была достигнута, и никто не мог ему помешать быть вместе с Лизой. Хоть и разделенным десятью или более рядами. Он был счастлив. Конечно, будучи вполне реальным человеком, твердо стоящим на земле, князь уже завтра сочтет свое положение довольно жалким. Ему будет нужно что-то большее. Но пока – по сравнению с месяцами, когда он изнывал от тоски и невозможности хотя бы увидеть ее – это было счастье.

Лиза почувствовала его взгляд. Слегка наклонила голову в немом приветствии. Он кивнул и тепло улыбнулся. Ему показалось, что и ее лицо озарилось улыбкой. Чуть позже его заметил отец – и обмен кивками повторился. Но вскоре музыка совершенно захватила девушку. Князь видел, как озарялось внутренним светом ее лицо, как отзывалось все ее тело на яркие кульминации.

Князя же музыка убаюкивала. Он пребывал в блаженном счастливом состоянии и чуть не заснул. Хорошо, что публика зааплодировала и начался антракт.

Следуя правилам приличия, семейство Лазаревых двинулось к князю, с тем чтобы выразить благодарность за приглашение. Поэтому Константин решил никуда из ложи не отлучаться. Он следил за их передвижением. В такой толпе путь был неблизкий. По дороге они, как водится, обменивались любезностями со знакомыми. К министерской ложе они подошли только в конце антракта, когда на разговор времени уже не оставалось. Только необходимый минимум вежливых фраз. Но голос Лизы звучал вполне искренне:

– Ваше высочество, мне трудно передать мои чувства! Я бесконечно благодарна вам за возможность побывать на таком концерте!

– Рад, что смог быть вам полезен. Вам понравилась музыка?

– Конечно! Особенно Шуман и Бетховен.

– Это, наверное, ваши любимые композиторы?

– Да. Но Шумана я мало знаю. Еще я очень люблю Моцарта: его си бемоль мажорную сонату мы услышим во втором отделении.

– А как вам исполнение?

– Месье Бендель изумительно играл ми минорную Бетховена. Двадцать седьмую. Это – моя любимая!

– Прошу прощения, ваше высочество, – прервал дочь Лаза-рев, – второе отделение начинается. Позвольте откланяться.

Еще час счастливой неподвижности и… все.

Окрыленный милой беседой и этим вечером, князь думал, что он уже почти у цели.

Князь был военный человек. Он решил: настало время произвести разведку боем! Для этого ему нужно было поговорить с девушкой наедине. Отец ее вряд ли согласится быть союзником. Оставалось действовать за его спиной. В конце концов, он скорее всего обо всем догадывается, поэтому ударом для Лазарева это вряд ли будет. А вот Лиза, если он будет красноречив и убедителен, возможно, посмотрит на него более благосклонно. Он был реалистом и понимал, что вряд ли его чувства взаимны. Он был бы счастлив, если бы она согласилась хотя бы принять его любовь и дала ему возможность заботиться о себе. Может быть, со временем… Он боготворил эту девушку, даже за несколько невинных ласк был готов продать душу. Ну а разговор с нею наедине стал его навязчивой идеей.