Евгений Санин - Мы – до нас

Академик оглядел студентов, ответил на робкий вопрос второкурсника, что римляне так говорили потому, что, как известно, в одном лесу никогда не уживаются два вепря, и продолжил развивать свою мысль вслух:

– Можно, конечно, положить в такой суп риса, и он, впитав в себя соль, сделает его съедобным. Но, боюсь, риса на такой соляной раствор понадобится столько, что нашего уважаемого завхоза хватит удар от новых дополнительных затрат. Поэтому мы сделаем иначе.

Он положил ладонь на плечо начавшей уже всхлипывать Лене и ласково спросил:

– Вот что, дочка! У тебя ведро кипятка найдется?

– Да… – прошептала в ответ та. – Я его под чай приготовила.

– Отлично! – похвалил академик и прошептал: – Тогда быстренько слей все из мисок обратно в бак, прокипяти и влей туда все это ведро!

– А как же чай?

– А до него, я чувствую, у нас сегодня очередь не скоро дойдет! И понадобится далеко не одно ведро кипятка! – подмигнул ей академик и уже во всеуслышание добавил: – А пока мечи все, что есть в печи: хлеб, рыбные консервы, доставай новые миски, будем есть сами и кормить гостей!

– Каких еще гостей? – начал было возмущенно завхоз, но Владимир Всеволодович неожиданно резким жестом осадил его. И, подойдя к канатам, пригласил радушно всех стоявших за ними на территорию бывшего пруда:

– Друзья! Прошу к столу! Как говорится, чем богаты, тем и рады!

Местные жители с благодарностью приняли приглашение академика, и… все как один, предупредив, что «они сейчас», разбежались по своим домам. Не прошло и пяти минут, как они стали появляться вновь, причем далеко не с пустыми руками. Кто шел с кастрюлей борща, кто с кружком колбасы, кто с вареной курицей, кто с пирогом (не все ведь знали, что идет пост)! И все со свежей зеленью, яйцами, огурцами, так что вскоре стол, по выражению Александра, стал напоминать трапезу великого князя после победы над половцами.

Валентин в растерянности посмотрел на Владимира Всеволодовича. Тот озадаченно почесал седой висок и махнул рукой:

– Ладно! Гостям не перечат! Да и потом вы у меня – учащиеся, работу археолога можно приравнять к тяжелой, так что сегодня, в виде исключения, пост – послабляется!

– Ура! – дружно закричали в ответ на это студенты.

– Можно часть продуктов отнести ко мне на склад! – потянувшись к курице, с готовностью предложил завхоз. – Опять же бюджет сэкономим!

– Я сказал, в виде исключения и только один раз! – остановил его академик. – Сегодня же я переговорю с нашими благотворителями, и, надеюсь, это больше не повторится.

За столом стало тесно, но студенты, под руководством Юрия Цезаревича, принесли из школы скамеек, и места хватило всем.

Ваня расположился рядом с другом. С другой стороны к Стасу попыталась подсесть Людмила, но Ваня так грозно сказал ей: «Занято», что та поспешно отошла, и это место, освободившись от своих обязанностей, заняла Лена.

От Вани Стас тоже узнал несколько последних новостей. Только на этот раз – тревожных.

– Не нравится мне что-то эта машина! – показал Ваня Стасу на черный «внедорожник», проехавший мимо.

– А кто в ней?

– Да черные археологи, которые роются на месте бывших боев. Отец пообещал им головы поотрывать, если увидит на своем участке. Вот они и проверяют все время, дома ли он… Знают, что отец даром говорить не будет. И еще этот районный антиквар тут постоянно трется… Как коршун в поисках добычи… Но вроде как никто из ребят с ним не общался…

Ваня хотел еще что-то сказать, но тут Владимир Всеволодович, наконец, встал и постучал ложкой по миске, призывая всех к тишине.

– Молитва уже была, и теперь каждый при желании может помолиться отдельно, – сказал он и сделал радушный приглашающий жест. – Мне остается лишь пожелать всем приятного аппетита или, точнее, как сказали бы наши предки – Ангела за трапезой!

Студенты дружно набросились на еду.

Гости, наоборот, ели совсем немного и, выждав, стали осторожно то ли хвалить, то ли упрекать академика:

– Строго вы с ними, Владимир Всеволодович!

– Да, глядим – у вас тут молитвы утром и вечером, словно в монастыре, на службе в храме все как один. Да и на рабочей площадке порядок, словно на армейском плацу!

– А как же иначе? – удивился академик. – У наших предков учеба всегда была связана со строгостью. Во времена уже того же Ярослава Мудрого, который завел первые школы на Руси, учитель мог даже высечь провинившегося или плохо ответившего на вопрос ученика. А что касается поста, молитвы и самое главное – веры… – он оглядел всех за столом и, больше студентам, чем спрашивавшим, ответил: – Сами рассудите: что может понять ученый историк в истории России, отрывая ее от самого главного, что в ней есть, – я имею в виду, от Православия! Не веря сам, он просто ничего не поймет в этом предмете. И будет, как слепой слепого, вести своих учеников, или водить их, словно экскурсовод по музею, показывая экспонаты, в которых совершенно ничего не смыслит!