Евгений Санин - Белый Гонец

– А ты у его постели не дежурил день и ночь, когда он целую неделю был между небом и землей? – напомнила мама.

Сергей Иванович посмотрел на нее, молча пожал плечами, сходил в свою комнату и вскоре вернулся:

– Все, – доложил он. – Можно ехать за доверенностью. Это как раз по пути на вокзал! Можешь отправлять письмо своему другу!

Стас потянулся к телефону, но тот, опережая его, зазвонил сам.

– Ванька! – взглянув на номер звонившего, удивился Стас. – Легок на помине! Уже сам звонит!

Он приложил трубку к уху и удивился еще больше. Вместо Ваниного голоса в трубке слышался срывающийся шепот его сестры – Лены.

– Стасик! Это ты? Ты слышишь меня?

– Да, только говори громче! – попросил Стас.

– Не могу! Ванька услышит…

– Ну, хорошо, хорошо, говори!

– Ты получил письмо от Вани?

– Да, – глядя на родителей, подтвердил Стас. – И можешь передать ему, что мы сегодня же отправляем доверенность…

– Нет! – забывая про осторожность, вскричала Лена и снова перешла на шепот: – Не надо ее отправлять! Ты лучше сам приезжай!

– Зачем?!

– А затем, что Ваньку спасать надо! Он, хоть и алтарником в храме работает, а сам… сам… И вообще тут такое творится!.. Ой, не могу больше говорить – Ванька идет! Приедешь – сам все увидишь…

Стас недоуменно посмотрел на замолчавший телефон:

– Ничего не понимаю…

– А что, собственно, случилось? – поинтересовался Сергей Иванович. – Что сказал Ваня?

– Да это и не он вовсе, а Ленка… – пожал плечами Стас. – Говорит, там что-то с Ванькой такое, что выручать надо. А что… как… я и сам не понял!

– А ты поезжай и разберись!

– Что? – не понял Стас.

– Поезжай! – повторил папа. – Другу поможешь, а заодно и доверенность передашь!

Стас ошеломленно посмотрел на отца, потом, в уверенности, что получит поддержку, на маму, но та неожиданно согласилась с мужем.

– А что? – подхватила она. – Папа дело говорит! Ты только обратно особо не торопись, а отдохни там недел ьку-другую…

– Значит, принимается единогласно! – подытожил Сергей Иванович.

– При одном воздержавшемся – в смысле, от поездки! – уточнил Стас.

– Это еще почему? – насторожилась мама.

– Некогда мне разъезжать! – объяснил Стас. – У меня же работа!

– Какая работа? – не понял Сергей Иванович.

– Как какая? Владимиру Всеволодовичу помочь привести в порядок результаты экспедиции!

Но Сергей Иванович словно не расслышал.

– Какая еще работа? – повторил он.

– Ну, ведь не все же академики могут обращаться с компьютером так, как ты! – с дрожью в голосе продолжал стоять на своем Стас. – Владимир Всеволодович старомоден, он вообще технику не признает, зато с закрытыми глазами по любому глиняному черепку может определить, чем он был в Древней Руси!

– Я спрашиваю, какая может быть работа, – повышая голос, в третий раз сказал Сергей Иванович, – когда твоему другу требуется помощь? Я только что говорил, не при тебе будет сказано, что горжусь своим сыном, а он…

– Что он? То есть – я? – с вызовом переспросил Стас.

– А то, что как можно гордиться человеком, который в трудную минуту отказывается помочь тому, кому плохо? Тем более, если это – твой друг!

– Да я разве отказываюсь?.. – опустив голову, пошел на попятную Стас. – Я даже не сказал что против, а только, что воздержался…

– Так значит, едешь? – обрадовалась мама.

– А куда я денусь? Конечно!

– Вот и договорились! – кивнул Сергей Иванович и, шепнув сыну: «А своему архаичному академику можешь и в Покровке помочь – с помощью ноутбука!», громко сказал: – А теперь отправляй смс-сообщение другу и бегом собираться в дорогу! Немедлен…

– …но! – охотно подхватил Стас.

– И никаких «но»! – с деланной строгостью поднял указательный палец отец.

Была у него с сыном такая игра, особенно когда он бывал им доволен.

На этот раз, в предвкушении встречи с Ваней, которому нужно было помочь, и Леной, которая просила об этой помощи, был доволен и Стас. Он взял в руки телефон, бегло набрал: «Доверенность готова. Завтра встречай!» и, отправив это в далекую Покровку, помчался в свою комнату.

Сергей Иванович одобрительно посмотрел ему вслед и победно оглянулся на жену:

– Вот тебе и решение всей проблемы!

Разбуженный, поднятый ни свет ни заря, вызванный на перрон бригадир поезда никак не мог взять в толк, чего хочет от него, одетый по последней городской моде, деревенский парень.