Игорь Агафонов: Кровь королей

Две волны всадников столкнулись с ужасным грохотом. Копья били в щиты, кони налетали друг на друга, те, кто пережил первый удар, хватали мечи, — на линии столкновения завязалась жестокая рубка, но исход ее был предрешен, — тысячи готских всадников напирали на небольшой отряд Цестия. И тут, спеша воспользоваться заминкой в рядах врагов, вперед двинулся Четвертый.

— Сигнал, вождь! — проорал Одоакр в ухо Кассию. Только тут квестор стряхнул наваждение, поглощенный происходящим, он и правда чуть не пропустил долгожданный рев римских букцин — на другом конце долины солдаты Красса пошли в атаку.

— За мной! — выкрикнул Кассий, поднимаясь во весь рост. — Смерть варварам!

За наших братьев! За Рим!

Двадцать четвертый легион и германские федераты стремительно спускались с холма, заходя во фланг смешавшей строй армии готов.

Разгром был полным. Оказавшись в окружении, видя со всех сторон римские значки и наступающие легионы, готы дрогнули. Несмотря на все старания Эвриха и других вождей установить порядок, армию охватила паника. Отдельные отряды начали без команды прорываться из кольца, другие бежали, бросая оружие, иные сдавались римлянам. С начала последней атаки прошло менее часа, а римлянам осталось лишь преследовать бегущих врагов. План Красса удался, но к радости от одержанной победы примешивалась изрядная доля горечи — победа досталась римлянам дорогой ценой.

Ливень внезапно начавшись, так же внезапно прекратился. Среди разрывав туч проглянуло солнце, осветив тусклыми лучами безрадостную картину. Двадцать тысяч готов и восемь тысяч римлян осталось лежать на поле сражения. В доспехах, забрызганных кровью, Кассий шел среди трупов и комок подкатывал к горлу, когда он видел алые плащи легионеров Двадцать пятого, тех, кто, выполняя приказ, не отступил ни на шаг, и чья доблесть дала римлянам время для победного маневра.

У подножья холма сидели и стояли, опираясь на скутумы, несколько сотен изможденных людей в изрубленных доспехах, многие были изранены — это было все, что осталось от легиона. Они почти не разговаривали, многие то и дело прикладывались к походным флягам. Над телом Варгунтия рыдал, не скрываясь, Копоний.

— Как же ты это так? — едва слышно говорил он. — А фалернское-то мое? Не верю, не верю…

Кассий отвернулся, чтобы не видеть горе старого легата. И тут же его взгляд наткнулся на скорбную процессию — несколько всадников несли на плаще своего командира. Цестий был еще жив, но глубокая рана в груди не оставляла сомнений — до утра он не доживет.

«Красс пожертвовал этими людьми ради победы», — подумал Кассий. «Был ли он прав? Красс… Но где же он сам?»

Только сейчас квестор понял, что полководцу давно бы следовало появиться.

Он в тревоге посмотрел туда, где возвышался орел Шестого легиона. Почему Красс не спешит ободрить людей, отдать приказ, что делать дальше? Где же он?

Охваченный внезапной тревогой, Кассий обернулся к контуберналу, вскочил на коня и помчался к дальним холмам, с которых спустились солдаты Шестого.

«Неужели?!» — с ужасом думал он. «Боги! Только не это!»

Красс лежал на земле под значком легиона. Тень орла падала на его грузное тело. Кто-то позаботился ослабить ремни его лорики, кто-то сунул под голову скатанный солдатский плащ. Рядом сидел Лициний, его шлем покоился на земле.

Неотрывно глядя на Красса, легат Шестого то и дело проводил рукой по щеке и качал головой.

— Что с императором?! — крикнул Кассий, спешиваясь на ходу и холодея от страшного предчувствия.

Лициний не ответил. Молчали и трибуны с контуберналами.

Кассий присел на колено, склонился к лицу проконсула.

— Он еще дышит! Лекаря…

— Послали уже, — тихо ответил Лициний. — Но он не успеет…

— Что произошло? Он ранен?

— Нет, квестор. Красс сам вел нас в бой. Я был рядом. И вдруг он начал клониться с коня, мы его подхватили, в седле он уже не держался. Сердце не выдержало… А он хотел одного — чтобы солдаты ничего не заметили. Последний приказ был — продолжать атаку. Я думал…

— Кассий… — толстые губы Красса чуть шевельнулись, глаза на миг приоткрылись. — Это ты? Я ничего не вижу…

— Я, император.

— Мы… победили?

— Да. Готы разбиты. Эврих бежал. Я приказал преследовать.

— Хорошо. Что-то со мной… Больно в груди…

— Тебе не стоит говорить, император! Лекарь сейчас будет.

— Лекарь… Нет. Я должен сказать, пока есть еще время… Я ухожу к предкам. Я знаю это. Но Рим… Рим остается. И он должен… должен стоять вечно! Помни, Кассий! Поклянись мне… Ты… поведешь легионы… Рим…