Михаил Погодин - Очерки истории Руси до монголов

Олег отступил на некоторое расстояние от города и послал к императорам Льву и Александру мужей своих – Карла, Фарлафа, Вельмуда, Рулава и Стемида, с требованием, чтобы они обязались платить ему дань.

Греки спросили, сколько дани угодно руси. Олег потребовал по 12 гривен на ключ или лодку (что составило около трехсот пудов серебра), укладов на все русские города: Киев, Чернигов, Переславль, Полоцк, Ростов, Любеч и прочие, где сидели князья, под его рукою сущие, то есть на все племя русское, все военное сословие, по городам расселившееся. Потребовал, чтобы греки выдавали русским послам все, что они пожелают, чтобы русских гостей довольствовали они в Константинополе в продолжение полугода месячиною – хлебом, мясом, рыбой, вином, овощами, позволяли им ходить в бани сколько угодно. Потребовал, чтобы греки снабжали русь для обратного пути якорями, веревками (ужа), парусами (пре) и съестными припасами, сколько чего понадобится.

Греки соглашались на все. Императоры просили только, чтобы русь, приходящая без дела, не требовала месячины, и чтобы прочим князь приказал словом своим не буйствовать по селам. Они должны останавливаться в предместье Св. Мамы за стеною, где чиновники царские будут переписывать имена их и выдавать им их месячное, первое от Киева, потом Чернигова, Переславля и от прочих городов. Они должны входить в город в сопровождении царского пристава, не более как по пятидесяти человек, без оружия, и покупать что им вздумается, не платя ни за что мыта (пошлин).

Императоры Лев и Александр, обязавшись платить дань, присягнули в соблюдении договоров и поцеловали крест, а Олег и мужи его приведены были на роту (к присяге) по Русскому закону: они клялись своим оружием и Перуном, богом своим, также Волосом, скотьим богом.

Так кончился этот знаменитый поход. Счастье благоприятствовало смелому Олегу, и он достиг своей цели: заставил трепетать Константинополь; заставил императоров униженно просить мира, исполнить все его желания и платить ему дань; получил богатую добычу для себя, для своих мужей, воинов, и для всего своего племени, вытребовал важнейшие преимущества для Руси на будущее время при всех сношениях ее с Грецией, государственных и торговых.

Весело отправилось торжествующее ополчение домой в обратный путь – «и приде Олег Киеву, неся золото, и паволокы, и овощи, и вина, и всякое узорочье». Подданные встретили его с радостью и прозвали вещим. Слава о его подвигах пронеслась всюду. Дружина рассказывала чудеса. Жители с удивлением передавали из уст в уста эти рассказы, как Олег с двумя тысячами лодок перебрался через Днепровские пороги, как, явившись пред Константинополем, велел он вытащить все свои суда на берег, поставил на колеса, и, вспяв (распустив) паруса, при попутном ветре подкатился под городские стены; как напугал греков; как угадал отраву в присланных от них яствах; как представился им каким-то святым, насланным от Бога с того света наказать их за грехи; как повесил он свой щит на вратах Константинополя; как на обратном пути велел он любезной своей руси сшить паруса шелковые, а словенам кропинные, полотняные, которые тотчас и разодрались ветром, и словене говорили: «Имемся своим толстинам, не даны суть Словеном пре кропинныя».

Олег прибивает щит свой к вратам Царьграда. Гравюра Ф.А. Бруни, 1839 г.

Такие рассказы стали народной собственностью; всякий передавал их по-своему, прибавляя и убавляя по усмотрению; из них, без сомнения, сочинились песни или саги по замышлениям бояньним, которые и дошли до первого нашего летописца, передававшего их в своей летописи с простодушным заключением: «Бяху бо людие погани и невегласи».

Через пять лет по возвращении Олега, вследствие умножившихся отношений между русью и греками, оказалось нужным для обеих сторон постановить разные правила. Киевский князь отправил «мужи свои построити мира и положити ряды межи Греки и Русью», равно другого совещания, бывшего при тех же царях Льве и Александре.

Посольство заключило письменный договор, до нас дошедший, один из древнейших, драгоценнейших документов европейских и также памятников нашей письменности, дающий ясное понятие о гражданском устройстве молодого государства, – такого содержания:

«Мы от рода Русского – Карл, Инегельд, Фарлоф, Веремуд, Рулав, Гуды… Руалд, Фрелав, Рюар, Актеву, Труан, Лидульфость, Стемид, – посланные от Олега, Великого Князя Русского, и от всех иже суть под рукою его светлых бояр и великих князей, к вам, Льву, Александру и Константину, Царям Греческим.