Валентин Пронин - Через Западный океан

– У… язычники безмозглые! – хмуро сказал пожилой матрос, некогда побывавший севернее Англии. – Еще раз будете путать, выброшу за борт акулам на ужин.

Адмирал Колон решил продолжать поиски таинственной страны.

Корабли побывали еще на нескольких островах и скоро приблизились к большому острову, признанному туземцами за Бабек. Он уже собрался отдать приказ пришвартоваться к довольно высокому гористому берегу, как ветер с юга усилился. Океан заревел, пена на гребнях волн закипела – плыть на юг стало невозможно. Пришлось возвращаться в удобную бухту Кубы.

Но когда флотилия приблизилась к ней, каравелла «Пинта», которой командовал старший брат палосских мореходов, капитан Алонсо Пинсон, неожиданно повернул назад и скоро скрылся из вида.

Когда каравеллы «Санта-Мария» и «Нинья» по приказанию адмирала повернули в сторону Кубы, «Пинта» постепенно отдалилась от них и растаяла в наступившей тьме тропической ночи.

Некоторые матросы на «Пинте» встревожились, не могли понять: что происходит? Почему они остались одни на краю океана? Однако большинство было предупреждено помощником капитана Пинсона, расторопным и преданным своему хозяину Санчо Родригесом.

– Мы не станем тащиться за генуэзцем и подбирать крохи от его добычи, – сказал Родригес. – Мы сами найдем места, где можно будет приобрести золото. С нами толковый индеец Нетамури и еще двое. Индейцы эти чуть-чуть научились мекать по-нашему. Конечно, уши ломит, когда они стараются объясниться с сеннёром Пинсоном, а все-таки хоть что-то понятно.

Сам Алонсо Пинсон только усмехался, когда, вытаращив глаза и шевеля растопыренными пальцами, Нетамури указывал, что сначала следует плыть на юг, а потом снова на запад… и тогда возникает земля, называемая Бабек. Вот уж где полно этого темного вещества, которое, если почистить его, блестит на солнце, хотя от него нет больше никакого толка.

В таком примерно смысле выступал запомнивший несколько испанских слов Нетамури.

– Ладно, Санчо, готовь со своими молодцами всякие бубенцы и стеклянные бусы для обмена с дикарями. – Пинсон был в хорошем настроении, несмотря на побег из флотилии адмирала Колона. А что, собственно, ему стыдиться?! «Пинта» законная собственность семьи Пинсонов. Правда, помочь генуэзцу попросила сама королева Изабелла и настоятель палосского монастыря, досточтимый Перес… Однако личная выгода и возможная будущая удача заставили Пинсона решиться на устройство собственного предприятия в этом плавании. К тому же он оставил в распоряжении адмирала двух своих братьев, опытных мореходов, которые будут честно служить королеве и ее избраннику настойчивому генуэзцу. Надо сказать, негодования адмирала Пинсон не боялся, да и королева в общем довольно снисходительна к бравым водителям каравелл. Особенно, если они приволокут ей сундук, полный золотых слитков.

Правда, с королем Фердинандом следует быть осторожным. Как говорят, монарх Арагона человек мстительный и жадный, а своевольства от подданных вообще терпеть не станет. Вот пусть он и разбирается с авантюристом из разбойничьей Генуи, если тот не оправдает его надежд в расчете на обогащение. И все же, хоть король и королева обвенчаны и совместно правят Испанией, но все-таки каждый прежде всего монарх и хозяин у себя: Изабелла – в Кастилии, Фердинанд – в засушливом Арагоне. Но свой флаг король повсюду выставляет впереди и приказывает изображать на нем стоящего на задних лапах кургузого, ощеренного льва. Потому, мол, и наследственное владение он стремится обозначить не только как Арагон, но и также Леон (лев).

Поутру после побега от адмирала Пинсон, выйдя на палубу, увидел, что волны несут его «Пинту» резво и плавно в благоприятном направлении. И ветер был хорош, умеренно крепок и постоянен. Каравелла плыла, чуть вскидывая корпус на гребнях волн, и паруса её слегка гудели от приятного напора воздушных потоков.

К концу дня вахтенный матрос крикнул «земля». Показался остров, не отличавшийся от открытых адмиралом Колоном. Роскошная растительность, яркие птицы в темной листве леса, жалкие хижины почти голых островитян, стройные девушки с распущенными волосами, причем некоторые детали их украшений явно сделаны из золотых пластинок, змеек, кружков, которые обнаженные красавицы без всякого принуждения обменяли на стекляшки, колокольчики, куски ткани и мишуру, которой в Испании украшают храмы, таверны, лавки и собственные дома по случаю какого-либо церковного праздника.