Геннадий Турмов - Владивосток. Форпост России на Дальнем Востоке

Н.Н. Муравьев-Амурский встретил экспедицию Будогоского в Посьете, а затем отправился на «Америке» в Китай. 1 июля 1859 г. судно бросило якорь в гавани Вей-хайвей. Генерал-губернатор об этом историческом плавании писал: «Бухту Посьета мы отмежевываем себе и границу проводим до устьев Тюмень-Ула, которая составляет границу Кореи с Китаем. Не хотелось бы захватывать лишнего, но оказывается необходимо: в бухте Посьета есть такая прекрасная гавань, что англичане непременно бы ее захватили при первом разрыве с Китаем. Я уверен, что убеждение это подействует и в Пекине. При устье реки Суйфуна, немного северо-восточнее бухты Посьета, множество прекрасных заливов».

Тогда же Муравьев-Амурский отдал приказ описать южное Приморье. 15 января 1860 г. граф сообщил военному губернатору Приморской области контр-адмиралу П.В. Казакевичу: «…Все распоряжения мои относительно занятия правого берега р. Уссури и постройки на Уссури канонерских лодок остаются в прежней силе, равносильно как и распоряжения касательно раннего выхода нашей эскадры в море, крейсерования в течение всего лета вдоль залива Петра Великого, описи берегов и, наконец, занятия двух пунктов на берегу при заливе Петра Великого. Министерство иностранных дел, в отношении своем ко мне от 13 октября [1859], № 30, разрешает, правда, занятие гавани Новгородской (Посьета) только в случае крайности, но так как я ввиду политических обстоятельств будущего лета усматриваю совершенную крайность в том, чтобы Россия стала твердою ногою на всем прибрежье до границ Кореи, то долгом считаю подтвердить вам снова о занятии военными постами в нынешнем году гаваней Новгородской и Владивосток».

После отставки Муравьеву-Амурскому суждено было прожить чуть больше 20 лет. В метрической книге Свято-Троицкой Александро-Невской церкви, состоящей при Российско-императорском посольстве в Париже, начертано: «1881 г., ноября 18-го дня скончался от гангрены член Государственного Совета, генерал-адъютант, генерал от инфантерии, граф Николай Николаевич Муравьев-Амурский, 72-х лет от роду. Перед смертью был исповедован и приобщен Святых Тайн протоиереем Василием Прилежаевым. Тело предано земле на Монмартровском кладбище в Париже».

На одном из «амурских обедов», куда по традиции собирались те, кто верой и правдой служил России на Дальнем Востоке, было принято решение увековечить память о Н.Н. Муравьеве-Амурском…

В феврале 1900 г. состоялся 37-й «амурский обед», на котором предложили перенести прах Муравьева-Амурского из Парижа в Хабаровск. Первая мировая война, а затем и революция отодвинули выполнение намеченного на долгие годы.

В 1991 г. прах Н.Н. Муравьева-Амурского был торжественно перезахоронен во Владивостоке, а через несколько лет на месте захоронения был воздвигнут памятник графу Н.Н. Муравьеву-Амурскому работы скульптора К. Зинича.

Граф изображен в парадном мундире со свитком в руке – Айгунским договором.

В эпоху расцвета парусного флота, когда зимой в замерзающих морях офицерам делать было практически нечего, многие из них увлекались дружескими пирушками с вином и картами. Такая праздность особенно на молодежь действовала губительно.

Чтобы уменьшить это зло, командир Кронштадтского морского порта С.К. Грейг предложил создать в 1786 г. морской клуб для приятных, полезных и благородных развлечений». Один из современников писал: «Простота нравов, взаимная любовь, дружеское обращение начальников с подчинёнными и безусловное уважение последних к первым явили полезные последствия: семейные между собой сблизились, а молодые офицеры, ознакомясь с лучшим обществом, сделались нравственнее». Кронштадтский морской клуб стал первым прообразом российских морских собраний.

В феврале 1802 г. состоялось открытие Кронштадтского благородного собрания, которое впоследствии стало именоваться Кронштадтским морским собранием.

По примеру Кронштадта подобные собрания стали создаваться в других военно-морских базах Российского флота.

История Владивостокского морского собрания неразрывно связана с историей Тихоокеанского флота и берет свое начало от Николаевского-на-Амуре благородного собрания.

19 (7) февраля 1872 г. командир Сибирской флотилии и портов Восточного океана контр-адмирал Крон на имя управляющего Морским министерством сообщал: «…амурский экипаж отправляется во Владивосток, где будут собраны на следующую зимовку и все суда флотилии. Считаю необходимым принять меры к обеспечению быта офицеров, которые по своим недостаточным средствам не могут заняться каждый отдельным хозяйством и будут совершенно лишены самых необходимых удобств жизни. Эти неудобства смогут быть устранены устройством во Владивостоке Морского собрания…»