Александр Ушаков - Крестные братья

Слушавший Наташу француз тоже был удивлен. Правда, другим. Он никак не мог взять в толк, при чем здесь Таити?.. Дальше имени художника его познания в постимпрессионизме явно не простирались.

А когда Наташа изящно перешла от Гогена к Ван Гогу, в глазах француза светился уже самый настоящий испуг.

Оживился он только тогда, когда Наташа заговорила о стоимости картин. Тут все было понятно. Доллары… Единственная непреходящая ценность для всех времен и народов… И что по сравнению с ними какой-то там «Иисус в пустыне» и Сальвадор Дали.

– Первой картиной, перевалившей рубеж в сто миллионов старых франков, – с нескрываемой иронией глядя на почувствовавшего под ногами твердую почву француза, улыбалась Наташа, – стал у Гогена «Натюрморт с яблоками», купленный греческим судовладельцем Гунландрисом за сто четыре миллиона…

– Представляю, – воскликнул пораженный торговец «сникерсами», – в какой роскоши жил этот Гоген!

– Нет, – покачала головой Наташа, – вы даже не можете себе этого представить…

– Да что вы говорите! – искренне изумился француз.

– Я говорю правду, мсье Николя.

– Особенно если добавить, – улыбнулся, вступая в разговор, Ветров, – что после «Натюрморта с яблоками» в Лондоне была продана в пятьдесят девятом году его «Ты ждешь письма?» за сто три-дцать тысяч фунтов стерлингов, что составляло тогда около ста восьмидесяти миллионов старых франков.

– Да что вы говорите! – снова воскликнул непробиваемый мсье.

– Я говорю правду, мсье, – сказал Ветров, – а заодно прошу прощения, что позволил себе вмешаться в вашу беседу…

– Ничего страшного! – запротестовал француз, увидевший в Ветрове не только спасителя, но и напарника, ибо его интерес к девушкам шел намного дальше таинственного Ван Гога. – И если дамы не против, я прошу вас присоединиться к нам!

Дамы были не против.

Ветров не заставил себя просить дважды. Впереди как-никак две недели, их надо чем-то занять. И эта Наташа стала бы достойной наградой за нерво-трепку последних лет. А если она еще и из Москвы…

– Меня зовут Валентин, – по-русски представился он.

– Наташа.

– Лена, – улыбнулась ее подруга.

– Николя! – протянул оказавшуюся довольно крепкой руку француз. – Вы тоже из России?

– Да, – снова перешел на французский Ветров, – имею такое счастье.

– Раз уж нас свела судьба на этом острове, название которого я до сих пор не могу выговорить, – продолжал француз, – предлагаю отметить наше знакомство шампанским! Как?

– Я согласен, – улыбнулся Ветров.

– Мы тоже! – ответила Лена.

Отмечали знакомство двумя «Вдовами Клико».

– Встречи с женщинами, – ораторствовал мсье Николя, – не только приятны, но и непредсказуемы, ибо никто не знает, чем они могут закончиться! Ну а знакомство с такими очаровательными девушками, как Натали и Элен, приятно вдвойне. Красота – всегда праздник! И я думаю, – он обратился к Ветрову, – мсье Валентин поддержит мой тост. За красоту!..

– Которая, возможно, спасет мир! – поднял свой бокал Ветров, совсем не будучи уверен в том, что Николя знает, кому принадлежат эти слова.

И тот не замедлил подтвердить его предположение:

– Это вы здорово заметили, мсье Валентин! Просто здорово!

– С помощью классика, – негромко проговорила Наташа, одарив Ветрова ироничным взглядом своих потрясающих голубых глаз.

«Какими же должны быть эти глаза на море?» – подумал Ветров. Вслух же заметил:

– Что делать? На то они и классики, чтобы к ним обращаться. И Достоевский среди них далеко не последний…

Поскольку этот небольшой диалог велся уже по-русски, Николя обеспокоенно спросил, переводя взгляд с Ветрова на Наташу:

– Я что-нибудь не так сказал?

– Нет-нет, дорогой мсье Николя! – поспешил успокоить француза Ветров. – Все так! И мы с удовольствием выпьем за красоту, которой в мире, к сожалению, становится все меньше.

– И которая от этого, – грустно добавила Наташа, – становится только дороже. И… желаннее…

Когда с «вдовами» было покончено и отдана дань приличию, Наташа сказала:

– Мы благодарим вас за великолепное утро, господа, но вынуждены откланяться. Нам надо отдохнуть и привести себя в порядок. До свидания!

Ветров молча поклонился.

– А мы можем на него рассчитывать? – несколько неуверенно спросил Николя, глядя почему-то на Лену, которая, как ему показалось, более благосклонно отнеслась к его ухаживаниям.

– Ну а почему же нет? – рассмеялась Лена. – Давайте встретимся около этого кафе часов в шесть. Да, Наташа?