Галина Губайдуллина - Колонисты. Часть 2

Женщина смягчилась, но всё же голос её дрожал, когда она переспрашивала:

– Это последние сбережения…Нолан, ты уверен в эффективности предприятия?

– Мама, дай мне шанс реализовать мечту. Деньги могут разойтись по мелочам, а так капитал будет вложен в дело, которое начнёт множить доходы. Пойми, чтобы деньги не кончались, они должны быть инвестированы в дело. Иначе накопления просто кончатся.

– Хорошо, вкладывай капитал во что посчитаешь нужным. Ты вырос и стал главным в семье.

Счастьем озарилось лицо Нолана. От волнения он не мог ничего съесть.

Мать спросила среднего сына:

– Что хочешь предпринять ты? Будешь помогать Нолану?

– Нет. Я пойду на военную службу.

Руди едва не заплакала, переспрашивала:

– Ты, как отец, хочешь убивать людей? Командовать массами?

Сын упорно молчал.

– А что ещё я могла ждать от сына, который полностью повторяет внешность своего отца?– вздохнула она и встала из-за стола.

Рудольфа отогнала воспоминания и пошла смотреть соревнования борцов, которые съехались на праздник Вайшак.

Индийские борцы кушти, обмазанные красной глиной, разминались перед боем: поднимали каменные гири, бросали брёвна, отжимались, приседали на одной ноге, вытягивая вторую ногу вперёд. Эти борцы почитают бога обезьян Ханумана.

Младшие дочери Полла Виллалонга завизжали и счастливо засмеялись, когда в небо взмыли сотни ярких воздушных змеев.

В вестибюле своего дома Лайнус складывал в дорожную сумку сопроводительные документы.

Нолан, выкладывая деньги на стол, напутствовал:

– Не забудь отдать документы поверенному лицу. Это на дорогу.

– Ты всегда говоришь одно и то же,– поморщился Лэнс.

– Деньги за свой груз я уже получил.

Младший брат кивнул.

– Хлыщ,– ругнулся по-доброму Нолан, оглядывая собравшегося в дорогу.

– Щёголь,– поправила мать, убирая с костюма Лайнуса невидимую пылинку.

Нолан вспомнил, как младший брат был неуклюж в его лаборатории: всё опрокидывал. Да и к тому же неусидчив по натуре, всё хотел бежать играть.

Вспомнилось, и как Нолан ударил подростка Хью ремнём по спине. Средний брат взвизгнул и заплакал.

А Нолан кричал на него:

– Идиот! Зачем открыл эту склянку?! Ты ведь мог надышаться ядовитым газом или сжечь руки до костей этой кислотой! Может, ты вообще хочешь взорвать мою лабораторию?

– Но ведь всё на месте!– заревел обиженный Хью.

– Не смей больше переступать порога моей лаборатории! Здесь нет игрушек!

И позже Хьюго заявил, что ноги его не будет в лаборатории, видимо, затаил злобу, да и сообщил, что с лошадьми ему интереснее, они ему благодарны за уход, а от склянок признания не дождёшься.

И вот, корпея над очередным опытом, он заметил, что девочка-служанка Хитер Харфаух, всегда услужливая и обходительная, отложила тряпку для протирки, и заворожено наблюдает над колдовством господина.

Он окликнул её:

– Ты так и будешь прохлаждаться в бездействии весь день или, всё же, поможешь мне? Высыпь этот порошок в ту жидкость.

Девочка живо интересовалась:

– А это что? А вот здесь что?

– Купрум, медь по-другому. А это станнум – олово.

– Зачем заменять всем известные названия типа «медь» на малопонятное «купрум»?

– Так называются вещества в химии. А хочешь мне помогать? Буду платить тебе, как взрослому лаборанту.

Глаза Хитер разгорелись.

– Здесь так всё увлекательно! Я мечтаю сама соединять вещества в новые растворы.

Мать тогда, заслышав о новой сотруднице лаборатории, возмутилась:

– Со временем репутация Хитер может пострадать!

– Что мне до репутации какой-то там прислуги?– пожал плечами Нолан.

Девочка росла невыразительной, как её отец, но со светлыми волосами, как у матери. И Нолан совершенно её не замечал, как представительницу противоположного пола. Она стала ему соратницей и помощницей.

Рудольфа у дверей дома напутствовала уезжающего на учения Хьюго:

– Будь осторожен, душа моя. В Индии полно опасностей, она кишит болезнями, дикими зверями и соблазнами.

Мать обняла среднего сына, поцеловала в щёку. Слёзы выступили на её глазах.

20 апреля Лайнус ехал на бал к Данкартам в карете с Ноланом, он спрашивал у старшего брата:

– Повеселиться с девицами – это, конечно, неплохо, но вдруг их мамаши-матроны сочтут, что я клеюсь к их дочерям?

– Главное: не оставаться с барышнями наедине! А так, посещение салонных приёмов вполне безобидное развлечение, ты совершенно безопасно для своего безымянного пальца можешь пофлиртовать с любой девицей.