Коллектив авторов - Вершина Великой революции. К 100-летию Октября

Мне хорошо понятна мотивация этих разносчиков сплетен. Тут говорит их классовый, сословный интерес. Ну хочется представить им дело так, что Колчак, Врангель – святые люди, ибо колчаковцы видели в социальном неравенстве благо. А это – моральное оправдание разносчикам сплетен, оправдание их богатств, награбленных в «лихие 90-е». А вот ленинцы – это «мерзавцы», ибо выступают за социальное равенство, требование которого ставит под угрозу миллиардо-долларовые состояния современных колчаковцев! Тут любая сплетня желанна. Чего ж тут удивляться? Чего ж тут не понять?

Ну и социалист Чернышевский, который Ленина «всего перепахал», конечно же, у них из разряда извергов кровавых: к топору, гад, звал Россию.

Оставьте же, наконец, вы эту сплетню, господа хорошие. Давно доказано и передоказано серьезными историками, бережно относящимися к фактам, что фраза о «топоре» принадлежит деятелю из того круга людей, к которым Чернышевский относился с большим подозрением и нескрываемой иронией [55] Вот где о пресловутых «топорах». П. Г. Заичневский, прокламация «Молодая Россия» (1862): «Скоро, скоро наступит день, когда мы… двинемся на Зимний дворец истребить живущих там… Мы издадим один крик: „в топоры“ и… тогда бей императорскую партию, не жалея, как не жалеет она нас теперь». И «Письмо из провинции» («Колокол», 1860): «К топору зовите Русь!». (В. Кантор: «Сейчас уже ни для кого не секрет, что автором этого страшного письма был Огарев».) .

Так что же, спросите вы, Чернышевский был вообще против революционной борьбы, против революции?

Да, отвечаю я, он действительно хотел бы избежать революции. Но не с помощью идиотских уверений, свойственных и некоторым нашим современникам, что «лимит на революции исчерпан». Его позиция – другая. Исключительно глубокая и в высшей степени поучительная для нынешнего поколения людей, готовящихся преобразовать Россию.

Вот его, по сути, Завещание. По нему и следует судить-рядить о Чернышевском.

Впрочем, для него оно не было «Завещанием». Оно стало таковым, по сути. Дело в том, что через пару месяцев его деятельность была пресечена. По сфабрикованному подлогу Чернышевский был приговорен судом «гуманного» императора Александра II к 14 годам каторги. По сути, это была форма убийства оппозиционного журналиста, террористический акт самодержавного государства. «Чернышевский был вами выставлен к столбу, – откликнулся на этот варварский приговор Герцен, – а вы, а Россия на сколько лет останетесь привязанными к нему. Проклятье вам, проклятье – и, если возможно, месть!» И – дальше: «неужели никто из русских художников не нарисует картины, представляющей Чернышевского у позорного столба? Этот обличительный холст будет образ для будущих поколений и закрепит шельмование тупых злодеев, привязывающих мысль человеческую к столбу преступников, делая его товарищем креста» [56] Герцен А. И. Сочинения в девяти томах. Т. 8. М., 1958. С. 210. .

«Завещание» Чернышевского называлось «Письма без адреса». Хотя адрес легко угадывался: Александр II. Это был очень серьезный и очень ответственный разговор с Властью.

Начинается он с очень откровенной и ясной обрисовки диспозиции: «Милостивый государь! Вы недовольны нами. Это пусть будет как вам угодно: над своими чувствами никто не властен, и мы не ищем ваших одобрений. У нас другая цель, которую, вероятно, имеете и вы: быть полезными русскому народу. Стало быть, не от нас вы и не от вас мы должны ждать настоящей признательности за ваши и наши труды» [57] Чернышевский Н. Г. Полн. собр. соч. в пятнадцати томах. Т. Х. С. 90. . Итак, он идет на переговоры с Верховным правителем, но не рядится в тогу его советчика. Он не скрывает: мы по разные стороны баррикад. Но обстоятельства жизни русского народа и наше с вами в них положение складываются таким образом, что нам с вами придется сесть, что называется, за стол переговоров. Мы обязательно должны объясниться, мы должны понять предгрозовую ситуацию, в которой оказалось российское общество и мы с вами, как его часть. Иначе – Беда. Беда – и народу, о котором мы с вами так печемся, и вам, властителям, и нам, партии просвещения, партии русской демократической интеллигенции. Легкого, простого выхода из этой ситуации нет. «Вы сваливаете вину своих неудач на нас; некоторые из нас винят в своих неудачах вас. Как хорошо бы оно было, если б эти некоторые из нас или вы были правы в таком объяснении своих неуспехов. Тогда задача решалась бы очень легко устранением внешнего препятствия успеху дела». И дальше – главное (что стоит выделить жирным шрифтом): « Но грустно то, что никакие наши действия против вас или ваши против нас не могут привести ни к чему полезному». Почему же? «Апатичен остается народ: какой же результат могли бы произвести ваши заботы или наши хлопоты о его пользах, хотя бы вы или мы и остались на поле действия одни?» [58] Чернышевский Н. Г. Полн. собр. соч. в пятнадцати томах. Т. Х. С. 91. «Народ не думает, чтобы из чьих-нибудь забот о нем выходило что-нибудь полезное для него» [59] Там же. . Но однажды под давлением жизненных тягот он вынужден будет подняться на свою защиту – такая развязка событий чревата…