Виктор Кожемяко - Полководцы Сталина

– Единство народа и его армии во главе с подлинно народными полководцами действительно сыграло огромную роль в достижении нашей Победы.

– Вы называете Жукова великим полководцем. А как вы думаете, будучи специалистом, посвятившим много лет изучению этой темы, что сделало его великим?

– Оригинальность, блистательность полководческого почерка, гениальность решений и избранных действий. В целом высочайший уровень военного искусства. И первая отличительная черта этого искусства Жукова – неиссякаемое творчество и новаторство, нетерпимость к шаблону и догматизму. Перед очередной операцией он всякий раз изыскивал новое построение артиллерийской подготовки, новые приемы разведки боем и атаки главных сил, уделяя особое внимание дезинформации противника. Он считал, что каждый бой, каждая операция уникальны и неповторимы по своим условиям, поэтому такими же уникальными и неповторимыми были его решения и способы действий.

– Можно раскрыть это на каком-то примере?

– После войны некоторые историки спрашивали Жукова, какого принципа он придерживался – «затухающей» или «незатухающей» наступательной операции. Скажем, почему в ходе Висло-Одерской операции, с выходом на рубеж Быдгоща, упорно добивается согласия Сталина на дальнейшее безостановочное движение к реке Одер, а потом, вопреки требованию Верховного Главнокомандующего продолжать наступление на Берлин, настаивает на оперативной паузе. Упрекали Жукова и в том, что после задержки у Зееловских высот он еще до прорыва всей тактической зоны обороны ввел в сражение танковые армии.

На все это Георгий Константинович отвечал, что он не придерживался никаких отвлеченных теоретических принципов, а исходил из конкретно складывающейся обстановки и оперативно-стратегической целесообразности. В первом случае положение и действия противника, возможности своих войск позволяли совершить бросок к Одеру, а в феврале – марте условия были уже другие. Требовалось перебазировать авиацию, подтянуть тылы, пополнить войска, обезопасить правый фланг от возможного контрудара. А танковые армии в ходе Берлинской операции пришлось раньше вводить потому, что от Зееловских высот до Берлина была практически сплошная оборона и никакого оперативного простора не просматривалось.

– Его действия здесь в конечном счете оправдали себя?

– На мой взгляд, безусловно. Среди достоинств полководца Жукова я выделяю глубокий, гибкий ум и проницательность, тщательное планирование и всестороннюю подготовку операций, умение твердо и настойчиво проводить в жизнь принятые решения.

Да, не все одинаково хорошо получалось и у него. Были ошибки, просчеты. Были неудачи. Но только ими характеризовать деятельность нашего великого соотечественника в высшей степени несправедливо!

– Говорят, нет пророков в Отечестве своем. Последние 25–30 лет отличаются особенно рьяными усилиями доказать, будто в истории нашей страны так оно и есть. Смердяковское низкопоклонство перед Западом, огульное перечеркивание советской эпохи с ее величайшими достижениями и личностями приобрели немыслимые масштабы. Вот и о Жукове читаю у некоего профессора Мерцалова: дескать, в мировой военной науке его деятельность практически неизвестна и никто ее всерьез не изучает. В том смысле, что просто нечего тут изучать…

– Абсурд, иначе не скажешь. К сожалению, получивший распространение из-за расплодившихся у нас хулителей советского прошлого и амбициозных невежд. Однако должен заявить, что Жуков не только широко известен за рубежом, он – признанный авторитет в мировой науке о войне. Его сражения и операции тщательно, всесторонне изучаются в иностранных военно-учебных заведениях. И будут изучаться всегда, я уверен в этом.

Есть достаточно объективные отзывы иностранцев, которых не сбросить со счетов и к которым стоило бы прислушаться нашим доморощенным смердяковым. Вот что говорил, например, Эйзенхауэр: «Я восхищен полководческим дарованием Жукова и его качествами как человека. Когда я был главнокомандующим союзными войсками в Западной Европе, то мы все – и я, и мои подчиненные, и генералы, командовавшие союзными воинскими соединениями, – буквально затаив дыхание, следили за победным маршем советских войск под командованием Жукова в направлении Берлина. Мы знали, что Жуков шутить не любит: если уж он поставил цель сокрушить главную цитадель фашизма в самом сердце Германии, то непременно это сделает. Мы видели, что, несмотря на бешеное сопротивление гитлеровских войск на всем протяжении советско-германского фронта, инициативу прочно удерживала наступающая Красная армия».