Рина Оре - Три цветка и две ели. Третий том

– Держи, – несчастным голосом проговорила Маргарита.

– Садись и ты, Лаверна, выпьем… – налил он себе вина. – Я, в самом деле, крайне спешил и чертовски устал.

– Есть что покрепче?

– Глянь в буфете, – хмыкнул Рагнер. – И не тяни время. Раньше всё расскажешь – раньше уйдешь. У нас обед начинается, давай же! И тебе надо бы, пока не стемнело, убраться подальше. Первый вопрос – зачем ты здесь?

Лаверна нашла в буфете сливовую наливку и с бутылью в руках села на табурет – она сделала глубокий глоток прямо из горла.

– Я здесь, чтобы выкрасть твое дитя, – равнодушно сказала Лаверна.

– Ах ты дрянь! Волчица! – тут же вскочила Маргарита, а Рагнер удержал ее за руку.

– Тише… Хочешь еще раз к ней подойти?

– Неет… Конфеты! Боже… Дядя?! Дядя!

– Дочка?.. – приоткрылась дверь, и Жоль Ботно несмело заглянул в гостиную.

– Ты не кушал конфеты? Беати? Кто-то еще?

– Нет, дочка, я же схуднуть порешал с муху. А Беати серчается на сих…

– Конфеты отравлены? – спросил Лаверну Рагнер.

– Конечно…

– Дядя, сожги конфеты вместе с коробкой! – вскрикнула Маргарита и повернулась к мужу. – Рагнер, она правда просто так уйдет? Почему?

– Потому что я дал слово…

– Я не причинила бы зла малышке, – нежным голосом заговорила Лаверна. – Конечно, если бы герцог Раннор явился за ней… Я думала выкрасть ее ночью. Пятеро других убили бы тех, кто не отравился.

– Меня, значит, вы тоже убить намеревались…

– Да, – кивнула Лаверна и вновь отхлебнула из горла. – Месть за Зимронда Раннора.

– Кто тебя подослал? Не лги.

Прежде чем ответить, Лаверна в третий раз глотнула наливки.

– Мой господин, граф Адельфс Эрсоро. А ему наверняка приказал отец, герцог Бонфат Эрсоро, канцлер сверхдержавы Сандели́и.

– Когда ты получила приказ? И как узнала, что мы здесь, в этой глуши?

– Задание я получила в середине восьмиды Смирения, в Бренноданне, далее мы ждали вас в Элладанне. Когда вы появились там, отправились сюда. Узнать об имении несложно – достаточно прикинуться покупателями земли.

Рагнер задумался, а Лаверна сделала самый долгий глоток из бутыли.

– Всё, у меня более нет вопросов. Пойдете отсюда пешком, без коней и вещей. Вставай – и чеши за ворота. Появитесь вновь в окрестностях – убью.

– Я только одну вещь хочу забрать, – взволновалась Лаверна. – В моих вещах у седла… Это память о сыне, умоляю, – посмотрела она на Маргариту. – Детский башмачок…

– Пусть забирает, – буркнула девушка. – Все свои вещи пусть забирает, а то я их сожгу. Посмотрю, может, что-то осталось в нашей спальне…

– Добрая моя, – вздохнул Рагнер и с укором посмотрел на нее. – И прекрасная! В нашей спальне?.. Проверить теперь надо, не украла ли она чего!

– Я лишь смочила волосы ее ароматной водой, – ответила Лаверна и одарила Маргариту жгучим взглядом. – На память… Очень понравилось, как подушка пахла. Жемчугов мне не нужно.

– Хватит, замолчи, дрянь! – скривившись, ответила Маргарита.

– Раздевайся, Акантха, или как там тебя… – сказал Рагнер.

Усмехнувшись, она начала расстегивать пуговицы на груди. Маргарита встала, обошла Лаверну подальше, за скамьей, и открыла дверь обеденной.

– Беати, – сказала она, вытирая первую слезу. – Прости меня, умоляю… Я и правда дура, а ты – нет. Последи, прошу, за этой волчицей, как она свою шкуру драную снимает, а то я видеть ее более не могу…

________________

Рагнер поднялся наверх через минут двенадцать после того, как Маргарита ушла в спальню. Он нашел ее сидящей на кровати, обнимающей дочку и плачущей. Солнце уже зашло за горы, начались «белые сумерки».

– Так страшно было? – спросил он, садясь рядом и приобнимая ее.

– Нееет, – провыла она. – Сейчас страшно. Могло бы… Какая же я дура! Мне Беати говорила… А я… А она… Шип этот – она такая… добрая… казалась… Такие слова говорииила… добрые… Какая же я дурёха!

– Да, любимая. Ты самая прекрасная из наипрекраснейших прекрасниц. Ну ладно… – поцеловал он ее плачущий глаз. – Ты не первая и не последняя. Старше и опытнее тебя умники попадались на уловки таких, как она. Их учат с детских лет, что говорить и как себя вести, отбирают лучших из лучших.

– Кто она такая?

– Санделианская лазутчица. Из «Черной канцелярии», то есть тайной и любовной тоже. Таких, как она, сотня там, если не тысяча. Сироты…

– Не хочу больше быть доброй. Хочу быть злой, как ты.

– Нет, тебе не надо, – приподнял он ее лицо за подбородок и поцеловал в губы. – Для этого есть я. Я люблю тебя, доброту твою очень люблю. С ней светло. Ты оставайся такой, какая есть. Но всё же… доверяй поменьше не пойми кому. И друзья могут предавать – чего ждать от чужаков?