Александр Каревин: Загадки малорусской истории. От Богдана Хмельницкого до Петра Порошенко

Очевидным было и культурное единство Малой и Великой Руси. Вопреки уверениям украинских «национально сознательных» деятелей, русская культура являлась не исключительно великорусской, а общерусской, общей для всех частей Руси. Вклад малорусов в развитие русской культуры и языка огромен. Потому естественно, что эти культуру и язык они считали своими не в меньшей степени, чем великорусскими.

Ну а что же с названием «Украина»? Слово это, обозначавшее окраину, долгое время ничего общего с национальным именем не имело. Дабы не быть обвиненным в «шовинизме», сошлюсь тут на многолетнего вождя украинства Михаила Грушевского. «Края поднепровские, – отмечал он, описывая казацкий период малорусской истории, – прозывались тогда Украиной, так как лежали уже «на краю» государства и за ней начинались дикие степи».

Еще примечательнее признание Николая Костомарова. «В народной речи слова «Украинская земля» и «Украйна» не приобрели значения отечества южнорусского народа, – подчеркивал историк. – Украйною называлась часть Киевской и Подольской губерний, называлась Харьковская и часть Воронежской, а в Московском государстве украйною или украинными землями назывались вообще южные пограничные оконечности. Украйна значила, затем, вообще всякую окраину. Ни в Малороссии, ни в Великороссии это слово не имело этнографического смысла, а имело только географический».

Первый раз слово «Украина» встречается в Ипатьевской летописи под 1187 годом в сообщении о смерти князя пограничного Переяславского княжества Владимира Глебовича, «о нем же украина много постона». Указывая на процитированное упоминание как на доказательство древности наименования «Украина», авторы «национально сознательной» ориентации старательно обходят стороной личность самого Владимира Глебовича. А ведь этот князь – сын того самого переяславского князя Глеба Юрьевича, которого его старший брат Андрей Боголюбский после известного погрома Киева в 1169 году поставил править в разоренном городе. С переходом Глеба Юрьевича на киевское княжение в Переяславе ему наследовал Владимир Глебович.

Как видим, сделать из последнего «национально сознательного украинца» крайне проблематично. История не знала украинцев еще долго. Коренные жители территории, где теперь расположено государство Украина, в прошлом назывались русскими, рускими, руськими, русьскими, русинами, русами, русичами, а позже еще и малорусами, малороссами, южнорусами. Те же наименования, кроме, конечно, трех последних, употреблялись и при обозначении основного населения Северо-Восточной Руси.

Иностранные авторы использовали иногда еще и название «московиты», причем применяли его в отношении населения и северо-восточных, и юго-западных русских земель. Так, журнал «Голландский Меркурий» в марте 1656 года опубликовал статью о Лемберге (Львове), где утверждалось, что живут в этом городе поляки, евреи, армяне и московиты. Антонио Поссевино, дипломат, находившийся на службе у римского папы, в сочинении «Московия» сообщал, что Руссия приняла христианскую веру «500 лет назад при московитском князе Владимире». На карте Герарда де Иоде (1593 год) территория нынешней Левобережной Украины обозначена как Московия, а земли на северо-восток от нее как Руссия. На карте Турецкой империи в атласе Герарда Меркатора (1628 год) Московией называется все Северное Причерноморье от Днестра и далее на восток. Турецкий путешественник Эвлия Челеби упоминает о «пятьдесяти белоликих московских красавицах, взятых с гор крепости Киев в Московской земле» и отправленных крымским ханом в подарок турецкому сановнику Мелеку Ахмед-паше. И т. д.

Украинцы же не были известны даже Тарасу Шевченко. Ни в поэзии, ни в прозе, ни в письмах, ни в «Дневнике», ни в каких-то записях Тараса Григорьевича такого наименования нет. То есть само слово в те времена существовало, но не в качестве обозначения национальности. «В народной речи, – свидетельствует все тот же Костомаров, – слово «украинец» не употреблялось и не употребляется в смысле народа; оно значит только обитателя края: будь он поляк, иудей – все равно: он украинец, если живет в Украйне; все равно как, например, казанец или саратовец значит жителя Казани или Саратова».

Написано это было в 1874 году. Наверное, будет уместно привести еще одно свидетельство. Принадлежит оно известному украинскому политику и писателю Владимиру Винниченко. «Украинцы», – говорил он в октябре 1918 года, выступая на открытии Украинского университета в Киеве, – до сих пор было неизвестное слово, и теперь оно еще не прошло во все слои общества».