Светлана Лыжина - Драконий пир

При мысли об этом девятнадцатилетнего мстителя охватывала ярость, он начинал быстро наносить удары деревянной палкой один за одним – то с одного боку, то с другого. Право, лево, право, лево, право, лево, а затем неожиданно нарушал этот ритм, просто уклонялся от палки противника вместо того, чтобы её отбить, и наносил удар с той же стороны, с которой нанёс только что. Так научил турецкий наставник, и в бою против Войко это часто помогало – слуга пропускал неожиданный удар. Но помогла бы такая хитрость против Владислава?

Влад этого не знал. Он мог лишь гадать и надеяться на удачу. Просить о помощи было некого. Разве что Бога? Но можно ли всерьёз просить Бога, чтобы Он помог тебе кого-то убить? Так делалось в прежние времена – до того, как Христос пришёл в этот мир и установил законы милосердия и прощения.

До Христа действовал закон – око за око, зуб за зуб. А вот в нынешние христианские времена мстить не полагалось, но как же откажешься, если помнишь отрубленную голову отца, превращённую в чучело по вине предателей, и если тебе говорят, что те же предатели погребли твоего старшего брата заживо.

Когда Влад вспоминал об этом, то чувствовал себя железным или каменным, то есть таким, которому не страшны ничьи удары. Он казался себе непобедимым. Он беззвучно твердил, что достигнет всего задуманного. А вот что последует после? Вместе с мыслями о долге перед убитыми родичами, за которых надо отомстить, приходили мысли и об иных долгах.

Владу вспоминалось, что перед отправкой в Турцию у него появилась невеста. Тогда невесте исполнилось совсем мало лет. Кажется, десять или одиннадцать, поэтому внимания на неё он не обращал. Это была просто девочка, которая вместе со своим отцом, боярином Наном [9] Боярин Нан, который в книге назван несостоявшимся тестем Дракулы, – это реальное историческое лицо. Подробнее о нём рассказано в романе «Время дракона» – первой книге исторического цикла о Дракуле. Также см. статьи в Приложении к роману «Драконий пир». , приходила к обедне в храм, построенный возле княжеского дворца.

Нан являлся одним из самых влиятельных бояр в княжеском совете. Заседал там не первый десяток лет. Вот почему отец уверял, что боярин Нан никуда не денется, что бы ни случилось, а с государями случается разное, и они не всегда способны позаботиться о своих сыновьях. Ну а после этих уверений обычно следовали слова, что Владу нужен надёжный кров, где всегда примут по-родственному и что этим кровом должен стать дом Нана. Как тут поспоришь! Спорить с родителем нельзя, даже если не хочешь жениться и не хочешь думать о том, что государи не вечны.

Конечно, родитель, когда говорил, что с правителями случается всякое, не думал о смерти, а предполагал лишь то, что может временно лишиться власти, сделаться изгнанником и оказаться где-нибудь в Молдавии или в ещё более далёких краях. В таких обстоятельствах он не смог бы помочь Владу, если б турки отпустили того раньше, чем ожидалось. Вот о чём думал отец, а всё повернулось совсем иначе!

Влад не знал, причастен ли Нан к предательству и убийству. Возможно, что этот боярин остался в стороне, а поскольку был человеком изворотливым, то, даже не запятнав себя преступлением, мог договориться с боярами-преступниками, то есть остаться невредимым и сохранить хотя бы часть имений.

Влад представлял себе, как, уже разделавшись с Владиславом и боярами-изменниками, обустраивается в отцовском дворце, начинает править, и вдруг, откуда ни возьмись, появляется Нан с напоминанием о свадьбе. Дескать, невеста уже вошла в возраст. Пора. Что тогда делать?

Отказаться Влад не мог. Это стало бы неуважением к памяти покойного родителя, который договаривался о женитьбе, но представить себя в качестве женатого человека казалось ещё труднее, чем в качестве того, кто смог бы победить Владислава в честном бою один на один.

Сероватые облака плыли по небу. Дорожная пыль клубилась под копытами коней. Справа и слева от дороги стелились жёлтые поля. На горизонте смутно различалась бледно-синяя полоска гор.

Всадники, поначалу мчавшиеся во весь дух, чтобы быстрее оставить позади основное войско, теперь двигались не так быстро – широкой рысью.

– Ну что, Влад-бей? – спросил Челик, обернувшись через правое плечо на своего подопечного, ехавшего с отставанием на один шаг. – Узнаёшь родные места?

– За четыре года я многое забыл.

– Значит, ты не скажешь мне, скоро ли покажется ваша столица?