Сергей Нечаев - Жизнь и приключения русского Джеймса Бонда

Следует отметить, что в дипломатических миссиях эти офицеры официально состояли адъютантами послов, имевших генеральские чины (например, Харьковского драгунского полка майор В.А. Прендель был назначен адъютантом к посланнику в Саксонии генерал-лейтенанту В.В. Ханыкову).

Военный министр при этом настоятельно просил послов и агентов «закупать издаваемые в стране карты и сочинения в военной области» и обещал: «Сколько же на это потребно будет суммы, я не премину своевременно выслать».

М.Б. Барклай-де-Толли был заинтересован в получении и других сведений разведывательного характера. Так, он просил послов «не менее еще желательно достаточное иметь известие о числе, благосостоянии, характере и духе народа, о местоположениях и произведениях земли, о внутренних источниках сей империи или средствах к продолжению войны». Убеждая посланников в необходимости добывания военных сведений, Барклай писал: «Настоящее ваше пребывание открывает удобный случай доставать секретные сочинения и планы».

Подобные послания в конце 1810 года были направлены в Австрию графу П.А. Шувалову, в Саксонию – генерал-лейтенанту В.В. Ханыкову, в Баварию – князю И.И. Барятинскому, в Швецию – графу П.К. Сухтелену и во Францию – князю А.Б. Куракину.

Возвращаясь к А.И. Чернышеву, отметим, что он был направлен в Париж в качестве постоянного личного представителя российского императора при императоре французов. Ниже мы увидим, что, на первый взгляд, Чернышев вел в Париже легкомысленную светскую жизнь, но на самом деле он выполнял там ответственное задание.

Он был одним из первых семи русских «военных агентов», направленных военным министром Барклаем-де-Толли в столицы европейских государств в качестве сотрудников «Особенной канцелярии».

Александр Иванович отправился в Париж в январе 1810 года с тайным поручением узнать подлинные намерения Наполеона относительно России и «для собрания сведений, какие силы может употребить он в войне», к которой явно готовилась Франция.

В Париже он нашел целое агентство по собиранию сведений о военных делах, устроенное с давних пор секретарями русского посольства при участии презренных, купленных за деньги, низших служащих французской администрации. Чернышев имел в виду взять на себя заведование этим делом и расширить его, но это было немного позднее. В настоящее же время главным его занятием было шпионство в обществе.

Несмотря на заметное охлаждение отношений между Россией и Францией, Чернышев был очень любезно принят как самим Наполеоном, так и самыми близкими к императору лицами. Почему? Да потому, что Наполеон по-прежнему питал к Чернышеву глубокую симпатию, о чем он не раз говорил в своем окружении, сожалея при этом, что не имеет аналогичного французского офицера при русском императоре.

Главная проблема заключалась в том, что франко-русский союз, оформленный в 1807 году в Тильзите, примерно к 1810 году уже практически исчерпал свой потенциал.

Документы свидетельствуют, что Наполеон принял окончательное решение о системной подготовке к войне с Россией в начале октября 1810 года и сориентировал завершение этих приготовлений на март 1812 года. Со своей стороны, Россия также начала подготовку к войне с Францией, и в подобных условиях огромное значение приобретали усилия сторон по выяснению истинных намерений друг друга и практических мер, направленных на подготовку к войне.

Главным лицом в Париже официально был посол князь Александр Борисович Куракин.

Располагая обширными, а нередко очень давними, тесными и разнообразными (от политических до масонских и дружеских) связями в самых разных кругах Парижа и других городов Европы и даже США, русский посол являлся главным «агентом русского влияния» во Франции. При этом французские историки до сих пор считают, что А.Б. Куракин не догадывался о деятельности Чернышева. Его называют человеком ничтожным, и это мнение утвердилось во франкоязычной литературе. В частности, Альбер Вандаль называет его «престарелым князем» и утверждает, что «этого золоченого манекена с блаженно улыбающимся лицом, эту украшенную драгоценностями и отличиями куклу поставили перед французским правительством только для того, чтобы за нею с большим удобством скрывать свои замыслы и махинации».

Тем не менее к началу 1811 года князь А.Б. Куракин уже ясно видел активные усилия Франции, направленные на подготовку к войне с Россией, и последовательно информировал об этом канцлера Николая Петровича Румянцева и императора Александра.