Андрей Богданов - Дюнас и его записки. Захудалый городок

– Дорогая Жези! Нормальное мясо и домашние курочки не бегают по лесу. Или ты хочешь, чтобы мы остановились? И я ловил для тебя голыми руками кабана? – спросил ее Марио.

– Не очень понятно, милый Марио, кто кого будет ловить! Или ты его, или он тебя, – с иронией ответила Жези.

– Вот именно! Послушай, каши и лепешки не опасны, как кабаны, а наоборот – очень полезны для здоровья. А главное, они дешевы. Что для нас с тобой очень важно. Ты же знаешь, я берегу каждую монетку ради нашего с тобой блага. Ах, Жези, я опять замерз. Пойду согреюсь хоть немножко, – сказал Марио.

– Согреюсь хоть немножко? А я? – спросила его Жези.

Марио, не обратив внимания на ее последние слова, снова нырнул под полог и с головой забрался под теплые одеяла. Жези печально вздохнула, достала из кармана своей театральной шинели овальное зеркальце, протерла его носовым платком, взглянула на себя и вздохнула:

– Странно, я толстею на его кашах, как на дрожжах. Скоро я буду похожа на лесную кабаниху, а его это нисколько не беспокоит и даже веселит!

Жези с досадой положила зеркало обратно в карман, потом замолчала и дальше так и сидела молча, печально глядя на дорогу. Она вспоминала себя в юности – тогда удивительную красавицу Жези, сравнивая ее с собой сейчас. И с грустью думала, куда же все подевалось: молодость, красота, легкость, задор…

Тут она подняла голову и вздрогнула от неожиданности. Она увидела покосившийся придорожный столб, и на нем сверху была прибита небольшая табличка. Это явно был дорожный указатель. Жези сначала не поверила своим глазам, а потом подскочила на козлах и крикнула на весь лес:

– Марио, дорогой, проснись! Впереди указатель. Наверное, название города! Наконец-то! О, мама миа! Мы почти у цели!

Марио крепко спал. Жези сунулась под полог и похлопала по одеялам. Марио, недовольный, сел, продирая глаза.

– Ну что там еще, Жези? Опять вороны?

– Какие вороны, Марио! Скоро приедем! – ответила Жези и хлестнула лошадь.

Уставшая Попо, будто проснувшись, всхрапнув, перешла с шага на рысь.

Через несколько минут Марио и Жези уже стояли возле указателя. Это был покосившийся столб, на верху его была прибита жестяная табличка с выбитыми насквозь буквами.

Жези первая прочла по буквам:

– О-ТО-ЛОБ.

Потом повернулась к Марио:

– Странное название! Я думала, мы в двух шагах от города. Но кажется, у него другое название, а, Марио? Не могли же мы так долго ехать, что его уже успели переименовать?

– Милая моя Жези, в такой глуши меняются лишь листья на деревьях, да и то раз в год. Спасибо судьбе, что привела нас в этот ОТОЛОБ. Надеюсь, мы сможем здесь немного заработать и купить еды, – ответил Марио.

– Марио, я хочу свежей рыбы! – требовательно сказала Жези.

– Дорогая, в этих местах водятся только лягушки и ужи, – ответил Марио.

– Фу, какая гадость! – воскликнула Жези.

Марио медленно несколько раз обошел вокруг столба, внимательно рассматривая буквы, а потом тихо произнес:

– Дорогая, кажется, эту табличку нужно читать с другой стороны. И мы с тобой приехали не в ОТОЛОБ, а в БОЛОТО.

– В болото!? Могу себе представить восторженную встречу нашей труппы, – заголосила Жези. – Мы въезжаем на болотную дорожку, а по ней посреди трясины скачут лягушки, ползают ужи, а над головой летают стаями вороны. Из окошек в болотных кочках выглядывают эльфы и зеленые кикиморы, разглядывают нас с любопытством и приветливо машут кривыми ручками. А рядом уже стоят в очередь болотные черти и прочая нечисть, готовые приготовить себе из нас обед. О, мама миа!

По реке курсом на север медленно двигался единственный в этих местах пароходик под названием «Везучий». Раз месяц развозил он по прибрежным городкам и крестьянским поселениям почту, соль, сахар, крупу, ткани, оружейные патроны для охотников и многое другое, все, что пользовалось спросом в этих краях. Пароход забирал и увозил на юг пушнину, бочки с рыбой, солеными грибами и мочеными ягодами и многое другое, что давала людям здешняя природа.

На палубе была двухместная пассажирская каюта, в которой размещались чиновники или богатые торговцы, пускавшиеся в путешествие ради отбора и покупки у местных охотников пушнины: медвежьих, лисьих, норковых и песцовых шкур. В верхнем ярусе судовой надстройки располагалась рулевая рубка. У штурвала стояли капитан и рулевой. Возле компаса и карты сидел вахтенный помощник. Ниже рубки размещались машинное отделение и корабельная кухня-камбуз, где каждый день «колдовал» кок. Его прозвали Камбузным адмиралом, и был он на пароходе фигурой уважаемой. «Везучий» был всегда виден издалека. Из его высокой трубы поднимались клубы черного дыма, и шлейф их еще долго, будто туман, стелился над рекой.