Бернард Корнуэлл - Трафальгар стрелка Шарпа. Добыча стрелка Шарпа

– Как вы узнали?

– Все знают. Мы на корабле, Шарп! Пошли толки.

Шарп заглянул в бегающие глазки секретаря.

– Продолжайте, – мягко промолвил он.

– Мое молчание можно купить, – поспешно добавил Брейсуэйт.

Шарп медлил, словно прикидывая, во что ему обойдется молчание секретаря.

– Я скажу вам, Брейсуэйт, как дорого ценю ваше молчание, хотя до сих пор не возьму в толк, о чем вы говорите. Оксфорд высушил ваши мозги, но допустим, всего на миг, что я понял вас.

Брейсуэйт осторожно кивнул.

– Как вы уже заметили, мы на корабле, Брейсуэйт, – Шарп уселся рядом с долговязым секретарем, – и здесь вам просто некуда от меня спрятаться. Поэтому, Брейсуэйт, если ты откроешь свою мерзкую пасть, я убью тебя!

– Не понимаю, что вы от меня…

– Все ты понимаешь, – перебил Шарп, – а потому заткнись и слушай. Доводилось ли вам, Брейсуйэт, слышать об индийских джетти? Они раздавливают головы своим жертвам, словно цыплятам. – Шарп положил руку на затылок Брейсуэйта и легонько сжал. – Сжимают и сжимают, пока жертва не испустит дух…

– Нет! – вскрикнул секретарь. Он схватил Шарпа за руку, но так и не смог оторвать ее от своего затылка.

– А когда глаза жертвы вылезут из орбит, раздается треск…

– Нет! – От ужаса и нехватки воздуха Брейсуэйт захрипел.

– Впрочем, больше это похоже не на треск, – продолжал Шарп дружеским тоном, – а на скрип. Интересно, у меня получится? Мне не впервой убивать, Брейсуэйт. Я убивал врагов саблей, ножом и даже голыми руками. Я убил стольких, что вам не приснится и в кошмаре. Однако мне еще не доводилось ломать никому шею. Почему бы не начать с вас? Если кто-нибудь осмелится навредить мне или известной мне даме, я сверну ему шею, Брейсуэйт. Для меня это так же легко, как откупорить бутылку вина. А вот вам будет больно, очень больно! – Шарп резко дернул рукой. – Ты и не представляешь, как будет больно, если я услышу от тебя хоть словечко! Твоя жизнь не стоит теперь и ломаного гроша, Брейсуэйт! – Шарп в последний раз сжал затылок секретаря и отпустил руку.

Малахия Брейсуэйт судорожно дышал. Он затравленно посмотрел на Шарпа, затем сделал попытку встать, но Шарп толкнул его обратно на сундук.

– Вы должны дать мне обещание, Брейсуэйт, – промолвил Шарп.

– Все, что хотите! – Секретарь утратил последние крохи мужества.

– Вы ничего никому не расскажете. А если обманете, я тут же узнаю об этом, и тогда, Брейсуэйт, я отыщу вас и сверну вашу костлявую цыплячью шейку!

– Я никому ничего не скажу!

– Вероятно, оттого, что ваши обвинения лживы?

– Да-да, лживы, – с жаром подтвердил Брейсуйэт.

– Вам все это приснилось, Брейсуэйт.

– Да-да, приснилось.

– Ступайте. И помните, я убийца, Брейсуэйт. Когда в своем хваленом Оксфорде вы учились на болвана, я учился убивать. И поверьте, эту науку я схватывал на лету.

Брейсуэйт бежал, а Шарп остался сидеть на сундуке. Вот черт, думал он, черт, черт, черт! Ему удалось запугать секретаря до полусмерти, но и сам Шарп был изрядно напуган. Кто еще знает о его тайне, кроме Брейсуэйта? Шарп не беспокоился о себе – его тревожила судьба леди Грейс. Репутация ее светлости висела на волоске.

– Ты играешь с огнем, чертов болван, – сказал Шарп сам себе, вздохнул и снова взялся за щетку.

Полман удивился, увидев Шарпа среди приглашенных на ужин. Ганноверец радостно приветствовал его и велел стюарду вынести на шканцы еще одно кресло. Трехногий стол был установлен перед штурвалом «Каллиопы» и накрыт белой скатертью.

– Я и сам собирался пригласить вас, – сказал Полман Шарпу, – но с этим американским китобоем все вылетело из головы.

Капитан отсутствовал, поэтому во главе стола уселся лорд Уильям. Его светлость радушно предложил барону место рядом с собой:

– Как вам известно, дорогой барон, я составляю записку о будущем британской политики в Индии, поэтому мне хотелось бы услышать ваши соображения о маратхах.

– Не уверен, что смогу помочь вашей светлости, ибо совсем мало знаю маратхов, однако я в полном вашем распоряжении.

Затем, к очевидному неудовольствию лорда Уильяма, слева от него уселась Матильда и пригласила Шарпа занять кресло рядом с собой.

– Я гость майора Далтона, миледи, – попытался объяснить Шарп, но шотландец закивал, настаивая, чтобы Шарп присоединился к баронессе.

– Приятно, когда вокруг такие представительные джентльмены! – воскликнула Матильда на своем эксцентричном английском, заслужив высокомерный взгляд его светлости.