Татьяна Альбрехт - О чем молчат предания. Другой взгляд на известные библейские сюжеты

– Неужели?.. Неужели, отец, все эти годы ты… – Каин грустно улыбнулся. – Теперь мне многое становится понятным… – тихо заметил он после долгого молчания.

– Что?

– Наши с тобой размолвки… Я никак не мог понять, почему ты все время сердишься на меня за мои вопросы, за выдумки, которыми я так гордился… за то, что не хочу смиряться с обстоятельствами и пытаюсь… Теперь я понял…

– Я тоже. Кажется, я сам только сейчас это понял по-настоящему. С самого детства ты стараешься жить, принимая этот мир, его законы, его суровость, ты стремишься сделать что-то, чтобы облегчить жизнь тем, кто будет после нас… И у тебя это получается!.. А я все эти годы малодушно отвергаю все, что ты делаешь из пустых глупых иллюзий, потому что у меня не хватает мужества…

– Отец! – Каин взял его за руку. – Подожди, отец… Может, ты прав, а я нет? Может быть, то, что я делаю, действительно неправильно? И я лишь усугубляю… Если так, лучше бы я позволил леопарду убить меня, – едва слышно сказал он, отворачиваясь.

– Нет! – Адам притянул сына к себе, прижал к груди, стал гладить его взъерошенные волосы. – Нет, мальчик мой! Не смей так думать! Ты ни в чем не виноват! Ты же ничего не знаешь об этом мире. Он ничего не рассказал, Он вообще не говорил с вами…

Каин вскрикнул – Адам случайно задел рану.

– Что?.. Прости, родной!.. Очень больно?

– Ничего… Только рука почему-то совсем не слушается… болтается, как надломленная ветка…

– Что же тут удивительного? Этот зверь все плечо тебе разодрал. Рука и не будет слушаться, пока не заживет рана. Помнишь, как было со мной после падения со скалы?

Каин молча кивнул, глубоко вздохнул, борясь с нахлынувшей болью. Адам почувствовал, как сын приник к его груди. Горло перехватило.

– Отец… – юноша еще сильнее прижался к нему. – Папа… вчера, когда леопард бросился на меня, так хотелось спрятаться за твою спину… как раньше....

– А вместо этого пришлось сражаться и…

– У меня не было выбора… либо он, либо я…

– Знаю, сынок, знаю… – Адам обхватил руками голову Каина, вгляделся в его лицо. – Мальчик мой! Как же ты не испугался?

– Испугался! Еще как! Но что было делать? – кривясь от боли, юноша пытался пристроить левую руку. – А, может быть, ты прав, папа: Он пришел мне на помощь, направил удар?.. Ведь я никогда раньше не убивал зверя в схватке… Даже тот медведь… Помнишь?..

Адам кивнул.

– Его убил ты… Я просто помогал…

– Если бы я сейчас мог в это поверить, Каин! Мне хочется этого больше, чем ты можешь представить!.. Но ты был один, тебе грозила смертельная опасность… И твоя рана слишком серьезна… А если бы леопард тебя… если бы у тебя не хватило сил дойти до дома, ты лишился бы чувств по дороге? Пока мы нашли бы тебя в темноте… – Адам поежился, как от озноба, нежно погладил сына по голове. – Мне представить страшно, что могло случиться… Слишком жестокий урок…

– Хотел бы я просто спросить у Него, что это значит, зачем это… как в Эдеме… Отец, скажи, Он говорил с тобой после?..

– После изгнания? Не бойся произносить это слово, Каин… Не бойся ранить меня… Нет, ни разу не заговорил… хотя я молил… звал… А там – постоянно…

– Но почему? Неужели недостаточно мы наказаны, отец?..

– Не нам об этом судить, Каин…

– Но мы судим… Или Ему придется лишить нас способности мыслить… Вольно или невольно, мы оцениваем Его поступки, Его решения… Конечно, в этом нет смысла… мы же не в силах что-то изменить… Но в пении птиц тоже нет смысла, однако они не могут не петь…

– Ты снова прав, Каин. Мысли не запретить, не удержать – все равно пролезут… И порой такое думаешь, что… и стыдно, и страшно… Но куда же деться?..

Каин грустно усмехнулся, положил голову Адаму на плечо.

– Какой странный разговор получается, отец… Мы с тобой только задаем вопросы. И ни один не знает ответы на них…

– Странный, ты прав… Но это честнее, чем делать вид, будто знаешь ответы, как я пытался столько времени… Задавать вопросы подчас труднее, чем отвечать… – Он увидел, что лицо сына снова искажено гримасой боли. – Что с тобой, Каин? Тебе плохо?!

– Нет… Но надо придумать, что делать с рукой. Она не слушается совсем, каждое движение отзывается в ране. Долго я так не вытерплю…

– Что придумать?.. – растерялся Адам. – Ну-ка ложись…

– Но отец…

– Не спорь! Ты еще слишком слаб, надо беречь силы.

Адам настойчиво уложил сына обратно.

– Сейчас придумаем что-нибудь… Где же у Евы… – он бросился в угол, где висели пучки засушенных трав…