Ирина Мальцева - По следу аркуды. Возвращение в Медвежью лощину

Ставра дернула за край нижний войлок и потащила его под навес. Туда же перекинула валик и показала, что раненую надо переложить именно сюда.

Русана и Радмила, стоя в повозке, подняли Ядигу, которая не переставала стонать, и передали стоящим под навесом Величке с Богданой. Те уложили женщину, подсунули ей под шею валик. А потом старуха приказала раздеть раненую.

– Иди, – велела Стояну Ждана. – Понадобишься – позову.

Стоян и сам бы сбежал, чтобы не видеть обнаженного тела, но ставра не отпустила его.

– Дугарсергуртар, таргогурсугуртар, – крикнула она ему.

Тот глянул на Ждану.

– Ставра велела тебе зажечь факел.

– Ага, а где я его возьму?

Но на его вопрос ответа не последовало, и он отправился за помощью к Ополку, который уже разложил костер и подкладывал в огонь собранные поблизости сухие ветки. Мальчишка быстро сообразил, что от него требуется: нашел крепкий сук, намотал на конец сухой травы, сверху обвязал тряпкой. Теперь заготовку следовало окунуть в смолу. Но где её взять? А ставра уже звала Стояна, махала ему рукой.

– Да иду я уже, – бурчал он, затягивая узел у основания факела. – Бензинчику бы сейчас, вот бы заполыхало.

Старуха критическим взглядом оглядела факел, сморщилась недовольно, но ничего не сказала. Легко спрыгнула с помоста, нырнула за колесо и вытащила оттуда горшок с дурно пахнущим месивом. Сунула руку в горшок, взяла целую горсть месива и стала обмазывать голову факела. Тщательно, не торопясь. Вонь стояла невыносимая. Стояну хотелось зажать нос или вовсе уйти, но ставра сунула ему в руки древко факела и взглядом отправила к костру.

– Понял я, – кивнул парень. Он опустил орудие в костер, а когда пламя разгорелось, помчался к избе.

– Блин, я как Данко!

На крик обернулись девушки. Они, конечно, не знали, кто такой Данко, но силились понять, чему так радуется их спутник.

Старуха велела Стояну держать факел так, чтобы огонь освещал тело раненой. Вот этого парень не ожидал! Он впервые видел голую по пояс женщину! Хотел зажмуриться, но ставра пребольно стукнула ему по лбу костяшкой согнутого пальца.

– Ждана, – жалобно позвал Стоян. – Возьми факел.

Но девушка ничем не могла ему помочь: она без сил привалилась к колесу повозки и закрыла глаза. Выражение лица яснее слов говорило, как ей плохо, а под пальцами левой руки, сжимающий бок, расплывалось кровавое пятно.

– Ставра, эй ставра! – потянул старуху за плечо Стоян. – Гляди!

Старуха оглянулась, но, по-видимому, не увидела ничего особенного и снова вернулась к Ядиге. Держа, как велено, факел, Стоян то и дело оглядывался на Ждану. Когда уж ставра закончит осматривать раненую и обратит внимание на девушку?

Парень мысленно торопил хозяйку избы, и беспокойство за девушку растворило смущение, которое он испытывал, глядя на голое женское тело.

А Маара тем временем что-то крикнула Богдане и махнула рукой в сторону. Та вошла в избу, взяла кувшин и побежала туда, куда указала старуха. Через несколько минут вернулась с водой. Старуха достала из ближнего к ней сундука корчагу, закрытую промасленным куском пергамента и обвязанную цветной тряпицей. Осторожно освободила корчагу от обертки, наклонила над горлом кувшина и вылила туда чуть ни половину густой темной жидкости. Покачала кувшин, чтобы жидкости перемешались, нагнулась, поглядела, что получилось, понюхала и даже отпила глоток. Потом взяла глиняную чашку без ручки, отлила в неё немного из кувшина и наклонилась над женщиной.

– Брдгарсбргуртар, грдгурсугуртар, – проговорила она, и хотя для Стояна её речь была набором звуков, он понял, что требовалось приподнять женщину за плечи. Что он и сделал. А ставра надавила ладонью на подбородок раненой, рот приоткрылся, и содержимое чашки потекло внутрь. Женщина застонала, мотнула головой, но ставра схватила её за волосы и с силой запрокинула голову, заставив проглотить жидкость. Женщина испуганно открыла мутные от боли и жара глаза, пытаясь понять, кто не дает ей плыть в черном забытьи. Разглядев перед собой носатое лицо незнакомой старухи, она попыталась нашарить рукой оружие, но очередная порция жидкости потекла в рот и, чтобы не захлебнуться, бедняжке пришлось подчиниться.

Когда вся чашка темной жидкости была влита в раненую, удовлетворенная результатом старуха устало разогнула поясницу. Устал и Стоян, которому приходилось удерживать Ядигу, которая вырывалась, пихала его ногами и царапала плечи и лицо.

Теперь ему надо было обратить внимание ставры на Ждану. Голова девушки безвольно запрокинулась, и хриплое дыхание свидетельствовало, что она без сознания. Стоян подбежал к ней, обнял за плечи, попытался поднять с земли. Не получилось.