Относительно же лексики исследователи считают, что в языке памятника все же еще много арабизмов и фарсизмов, хотя при этом признают, что их у Абулгази заметно меньше, чем в других памятниках на староузбекском языке. Ввиду этого С. Н. Иванов, видимо, и заключает: «Из сравнения «установок» Абу-л-Гази-хана и особенностей его языка можно сделать вывод, что чистоту языка, его упрощение автор видел не в том, чтобы изгонять из того литературного языка, на котором он писал, арабскую и персидскую лексику, уже усвоенную языком, а в том, чтобы «выражения» его были вполне тюркскими и потому понятными даже для тех, кто не владел основами мусульманской образованности.
Представляется правильным мнение А. Н. Кононова о том, что Абу-л-Гази-хан старался придать своим произведениям характер «занимательного повествования, рассчитанного на широкое понимание». Грамматический строй языка «Родословного древа тюрков» чрезвычайно интересен для изучения…» [11] Иванов С.Н. Указ. соч. С. 4.
. И этот тезис (о грамматике) верен. Так, например, в языке сочинения Абулгази сохранены древнетюркские формы вспомогательного глагола прошедшего неочевидного времени –äрт i : «Оң хан бирлäн Мäркит ханының арасында достлуқ бар äрди – между Онг-ханом и меркитским ханом была дружба» [12] Иванов С.Н. Указ. соч. С. 95.
. Из современных живых тюркских языков только карачаево-балкарский язык сохранил эту древнюю форму вспомогательного глагола в форме -äдi , и некоторые другие древнетюркские черты, которые уже утрачены во всех других живых тюркских языках и даже в некоторых мертвых языках. Эти черты сближают грамматику живого карачаево-балкарского языка с грамматикой не только сочинения Абулгази, но и с грамматикой языка древнетюркских рунических памятников: «Äк i н сÿ äбдä äрт i – Второе войско было дома [13] Кондратьев В.Г. Формы и значения падежей в языке памятников тюркской рунической письменности // Вопросы грамматики языков стран Азии. Л., 1964. С. 82.
– кар. – балк. Äк i нц i аскер äльдä äд i ». Этот древний элемент тюркской грамматики утрачен во всех остальных живых тюркских языках. Он также зафиксирован в языке армяно-половецких (кыпчакских) документов (напр. satyjed – «он продавал») [14] Schütz E. An Armeno-Kipchak chronicle on the Polish-Turkish wars in 1620–1621. Budapest: Akadémiai Kiadó, 1968. p. 82.
. Однако, как ни странно, до сих пор никто из тюркологов (включая С. Н. Иванова) так и не обратил внимания на эти ценнейшие материалы живого карачаево-балкарского языка и сочинения Абулгази.
В области морфологии язык сочинения находит еще более интересные параллели в карачаево-балкарском языке, сохранившиеся только в его верхнебалкарском (малкъарском) диалекте. Этот диалект сохранил наибольшее количество древнетюркских грамматических и лексических форм, утраченных в других диалектах карачаево-балкарского и во всех остальных живых тюркских языках, включая чувашский язык [15] Глашев А.А. Верхнебалкарский (малкъарский) диалект карачаево-балкарского языка // Вопросы тюркской филологии. Вып XI. Материалы Дмитриевских чтений / Отв. ред. Д.М. Насилов, Е.А.Оганова. М.: ИСАА при МГУ, 2016.
. Верхнебалкарский диалект обнаруживает также параллели с древнеуйгурским языком. Эти черты указанного диалекта проявляются, например, в наличии желательной формы первого лица на -йын вместо -йым: барайын (вм. барайым) – «я пойду» [16] Грамматика карачаево-балкарского языка / Под ред. Н.А. Баскакова. Нальчик. 1976. С. 11.
, что наблюдается также в древнетюркских рунических текстах (например, Памятник в честь Тоньюкука): Бäн äбгäрÿ тÿсäjiн – «Я хочу отправиться домой» [17] Кондратьев В.Г. Указ. соч. С. 80.
или в чагатайских текстах: Мен аныŋ бiрлäн сузлäшäiн [18] Бертельс Е.Э. Невāи и ’Аттāр // Сб. «Мир-Али-Шир». Л., 1928. С. 30.
, в др. – уйг.: Аны эмти мэн айтайын – «Теперь давай я скажу это» [19] Насилов В.М. Древнеуйгурский язык. М., 1963. С. 42.
. Интересно, что это же явление фиксируется в диалектах киргизского языка: жазайын – «напишу-ка я» [20] Батманов И.А. Краткое введение в изучение киргизского языка. Фрунзе, 1947. С. 76.
. Это же явление характерно, например, для алтайского языка (ойротский): Бӱгӱн анъдаарга сен бар, ол эмезе мен барайын – «Сегодня ты иди охотиться или я пойду» или Ээртейин – «Оседлаю-ка я» и т. д. [21] Дыренкова Н.П. Грамматика ойротского языка. М.; Л., 1940. С. 266–267.
Этот аффикс считается более древней формой и восходит к древнему аффиксу желательного наклонения -ын , а –йым является дальнейшим развитием формы -йын [22] Ахметов М.А. Глагол в языке орхоно-енисейских памятников (В сравнительном плане с современным башкирским языком). Саратов, 1978. С. 85.
. Здесь лишь стоит оговориться, что глаголы на -йын мне довелось встретить также в речи некоторых карачаевцев. Эта грамматическая форма также встречается часто в языке сочинения Абулгази [23] Histoire des Mongols et des Tatars par Aboul-Ghâzi Bèhadour Khan. Publiée, traduitée et annotée par le Baron Desmaissons. T. 1. Texte. St. Petersburg, 1871.
.
Читать дальше