Бернард Корнуэлл - Ружья стрелка Шарпа. Война стрелка Шарпа

– Сержант Уильямс!

– Сэр? – Забыв о своем решении не повиноваться, сержант вскочил.

– Видите укрытие? – Шарп показал на север долины, где из тумана вырисовывались очертания каменной фермы. – Раненых туда.

Уильямс скептически процедил сквозь желтые зубы:

– Не представляю, как их туда доставить, сэр. Капитан…

– Я сказал, раненых – на ферму, сержант. – Шарп собирался уйти, но развернулся и добавил: – И не устраивайте дискуссий по каждому поводу.

На переноску раненых ушло почти все утро. Самым сухим сооружением заброшенной фермы оказался каменный амбар, возведенный на основании скалы, благодаря чему внутрь не могли забраться мелкие грызуны. Крыша его покоилась на крестообразных опорах. Издалека здание смотрелось как примитивная церквушка. В разрушенном доме и коровниках нашлось несколько источенных грибком и изрешеченных пулями досок.

Огонь постепенно согрел раненых. Стрелок Хэгмэн, беззубый тридцатилетний чеширец, отправился за дровами, а лейтенант Шарп выставил часовых на козьих тропах, идущих с запада на восток.

– Капитан Мюррей плох, сэр. – Сержант Уильямс подошел к вернувшемуся в амбар лейтенанту. – Ему нужен хирург.

– Что в наших условиях неосуществимо.

– Да, сэр. Если только… то есть… – Краснолицый сержант не решался договорить до конца.

– Если только мы не сдадимся французам? – насмешливо переспросил Шарп. Глаза лейтенанта стали холодными и неподвижными, как у змеи.

Встретив его взгляд, Уильямс огрызнулся:

– По крайней мере, у лягушатников есть хирурги, сэр.

– Через час, – произнес Шарп, словно не слышал ответа сержанта, – я проверю все ружья. Проследите за готовностью.

Уильямс вызывающе посмотрел на офицера, но не решился проявить неповиновение. Коротко кивнув, сержант отправился исполнять приказ.

Капитан Мюррей полулежал на куче мешков в амбаре. Увидев Шарпа, он слабо улыбнулся:

– Что намерены делать?

– Сержант Уильямс полагает, что мне следует показать вас французскому хирургу.

– Я спросил, что вы намерены делать, – поморщился Мюррей.

Шарп присел рядом с капитаном:

– Догонять своих.

Мюррей кивнул. Он сжимал в руках кружку с чаем – драгоценный подарок стрелка, припрятавшего немного заварки на дне ранца.

– Меня оставьте здесь.

– Я не могу…

– Я умираю.

Мюррей резко повел плечами, показывая, что проявления сочувствия излишни. Рана почти не кровоточила, но распухший синий живот свидетельствовал о сильном внутреннем кровоизлиянии. Капитан кивнул в сторону троих тяжелораненых. У всех были рубленые раны лица или груди.

– Этих тоже оставьте. Куда пойдете? На побережье?

Шарп покачал головой:

– Теперь нам своих не догнать.

– Скорее всего. – Мюррей прикрыл глаза.

Шарп ждал. Снова пошел дождь. Сквозь щель в крыше вода упорно заливала огонь. Лейтенант задумался. Естественнее всего было бы постараться догнать армию сэра Джона Мура. Только вот отступала она слишком быстро, да и дорога оказалась под контролем французов. Этот вариант вел к пленению. Идти следовало на юг. Сэр Джон вышел из Лиссабона, оставив для охраны столицы Португалии небольшой гарнизон.

– Как далеко до Лиссабона? – спросил Шарп Мюррея.

Капитан открыл глаза и пожал плечами:

– Бог его знает. Миль четыреста. Может, пятьсот. – Он поморщился от боли. – По этим дорогам все шестьсот. Думаешь, там еще есть наши?

– По крайней мере в Лиссабоне мы сможем найти корабль.

– Если французы не доберутся туда раньше. А Виго?

– Французы скорее пойдут на Виго, чем на Лиссабон.

– Правильно. Возможно, Лиссабон – самое верное решение. – Мюррей посмотрел на смазывающих ружейные замки солдат. – И не мучай людей.

– Я их не мучаю, – с ноткой вызова ответил лейтенант.

Слабая улыбка оживила лицо Мюррея.

– Тебе приходилось служить под командованием офицера из солдат?

Почувствовав критику, Шарп было ощетинился, но тут же сообразил, что капитан хочет ему помочь.

– Нет, сэр, никогда не приходилось.

– Людям это не нравится. Глупо, конечно. Они думают, что офицерами рождаются. – Мюррей вдохнул и содрогнулся от боли. Увидев, что Шарп предупредительно поднялся, капитан покачал головой. – У меня мало времени. Не хочется его терять. Я не навязываюсь?

– Нет, сэр.

Мюррей отхлебнул из кружки.

– Это хорошие парни.

– Да.

– Но у них своеобразные представления об офицерах. Они считают нас особыми людьми. Высшей кастой. Офицеры выбирают войну сознательно, в то время как солдаты воюют из нищеты. Ты меня понимаешь?