Антон Горский - Русское Средневековье. Традиционные представления и данные источников

Но откуда, собственно, ведет начало столь непоколебимое убеждение, что восточные славяне делились именно на племена? В исторической литературе названные в летописи общности именуется племенами с такой уверенностью, что у читателя-неспециалиста может сложиться впечатления, что они называются «племенами» в самих исторических источниках, в той же «Повести временных лет» или в иных памятниках древнерусской письменности. Это тем более должно казаться вероятным, поскольку слово «племя» – древнее и общеславянское.

Однако на самом деле восточнославянские догосударственные общности ни в одном историческом источнике не называются племенами . Слово «племя» употреблялось в раннее Средневековье в иных значениях – «потомство», «семья», иногда «народ», но никогда не прилагалось к перечисленным «Повестью временных лет» восточнославянским образованиям. То есть в применении к ним «племя» – это чисто условный научный термин.

Но, может быть, хотя слово «племя» и не встречается в источниках по отношению к полянам, древлянам и подобным им общностям, оно применимо к ним именно в смысле научного понятия?

В науке «племенами» принято называть общности, основанные на кровнородственных связях, а именно – объединения родственных родов . Представление о таком устройстве, которое принято называть «родо-племенным», было выработано в науке в XIX столетии. Сначала оно сложилось в результате изучения общественного устройства народов, сохранивших до Нового времени архаический общественный строй, – в первую очередь индейцев Северной Америки. Затем сходные явления были прослежены по историческим источникам у многих европейских народов – древних греков, римлян, германцев – в эпохи до образования у них государств. Постепенно стало признаваться, что родо-племенное устройство было стадией в развитии всех народов. В приложении к истории славян это означало, что и они никак не могли миновать данный этап общественной эволюции. Ну а если поставить вопрос – когда у славян существовали племена? – ответ напрашивался сам собой: естественно, до образования государств! И коль скоро перечисленные «Повестью временных лет» общности не являлись государственными образованиями, стало быть, они суть племена. Это, казалось бы, очевидно, ничего иного просто быть не может.

На деле все оказывается не так элементарно. Чтобы разобраться, необходимо взглянуть на карту расселения раннесредневековых славян в целом, включая западных и южных, причем взглянуть с точки зрения их этнонимов – так называемых «племенных названий».

Источники VII–XII вв. – византийские, западноевропейские, древнерусские, чешские, польские – донесли названия около сотни славянских догосударственных общностей. Традиционно считается, что они подразделяются с точки зрения особенностей словообразования на две группы – на названия «топонимические» и «патронимические». Первую составляют наименования с суффиксом – ане/яне (поляне, древляне, мораване и т. п.); они происходят от местности обитания той или иной общности: поляне – жители «поля», т. е. открытого пространства, древляне (от «дерево») – жители лесов, мораване – живущие по реке Мораве и т. д. Вторая группа – названия с суффиксом – ичи (кривичи, радимичи, вятичи, лютичи и т. п.); эти этнонимы восходят к личным именам, именам предков («патронимам») [6] См., например: Рыбаков Б.А. Киевская Русь и русские княжества XII–XIII вв. М., 1982. С. 26. .

Однако такие представления, мягко говоря, не вполне точны. Рассмотрение всех догосударственных славянских этнонимов показывает, что названия с окончанием – ичи далеко не всегда (а точнее, крайне редко) могут быть возведены к личным именам. Более того, они зачастую связаны с местностью обитания, т. е. относятся как раз к «топонимическим» названиям: например, «дреговичи» – обитатели «дрегвы», т. е. болотистой местности; «струменичи» (южнославянская общность в Македонии) – от реки Струмы (Стримона); «берзичи» (также в Македонии, у Охридского озера) – «живущие на берегу». С точки же зрения численного соотношения этнонимов явно преобладающими оказываются названия, связанные с местностью обитания (либо с гидронимами – названиями рек и озер, либо с теми или иными особенностями ландшафта), – около 80 % среди этнонимов, происхождение которых можно определить. При этом преобладание названий этого типа прослеживается во всех регионах славянского расселения в раннее Средневековье – и в Восточной Европе, и в Центральной, и на Балканском полуострове, т. е. и у восточных, и у западных, и у южных славян. «Топонимические» этнонимы превалируют в источниках и VII, и IX, и X столетий [7] См.: Буданова В.П., Горский А.А., Ермолова И.Е. Великое переселение народов: этнополитические и социальные аспекты. М., 2011. С. 135–148. .