Сергей Шаповалов - Ликующий на небосклоне

– Неужели так сказал Старый Ворон? – Хуто удивленно вздернул брови.

– Слово в слово!

– Его прорицания многого стоят. – Охотник сменил тон, задумался. – Сколько же тебе лет? Только не ври. Если один раз меня обманешь, я больше не стану с тобой разговаривать.

– Я встречаю пятнадцатый разлив, – честно признался Амени.

– Всего-то? – усмехнулся охотник.

– Себя вспомни? – вновь попрекнул его оружейник. – Сам в четырнадцать ушел из дома. Видите ли, ему не нравилось пасти скот вместе с братьями! Захотелось охотиться! Вспомни, как ты клянчил у меня лук и стрелы, да в первое время приносил тощих гусей с реки. Даже газель не мог подстрелить.

– Я хожу быстро, сплю мало, почти ничего не ем на охоте, – предупредил Хуто Амени. – Выдержишь несколько дней без отдыха и нормальной еды? Если заноешь, я тебя тут же отправлю домой.

– Выдержу! – с готовностью ответил Амени.

– Что ты умеешь?

– Я метко стреляю из лука, высоко кидаю бумеранг. Владею копьем. Обучался кинжальному бою.

– Покажи свои стрелы, – попросил Хуто.

Амени снял чехол с плеча и протянул охотнику. Тот вынул одну стрелу и внимательно осмотрел острый бронзовый наконечник, пощипал оперение.

– Прямые, – удовлетворенно кивнул он, – только легкие. Для птицы – хороши, но, если на зверя идти, стрелы нужны тяжелые. А лук? – Охотник вынул лук. – Не пойдет, – решил он. У него оказались до того сильные руки, что он согнул лук, чуть ли не пополам. – Слабый. Гирькуф! – обратился он к старому оружейнику. – Продай ему боевой лук, маджаев.

– Ты имеешь в виду: из черной акации, что кушиты отмачивают в болотах, перед тем, как накинуть тетиву.

– Да! Ему нужен именно такой, – подтвердил охотник.

– Юноша не сможет его натянуть, – возразил оружейник. – Это у тебя сил, как у вола, а у мальчика кости еще не окрепли.

– Тогда продай вместе с луком кольца для стрелка.

– Хорошо. – Оружейник отложил работу и скрылся в доме. Вскоре он вернулся с тугим кушитским луком. – На, попробуй.

Новый, из темного выдержанного дерева, немного тяжеловатый, с упругой крученой тетивой, украшенный резьбой, лук непривычно оттягивал руку. Амени его старый показался игрушкой. Он попробовал натянуть, напрягая все силы. Тетива больно врезалась в пальцы.

– Ого! Не получается, – признался Амени.

– Попробуй так.

Оружейник надел Амени на средний и на указательный палец два медных широких кольца с канавкой посредине. Он вновь попытался натянуть тетиву. Руки задрожали от напряжения. Получилось!

– Вот и хорошо, – произнес удовлетворенно Хуто. – Немного потренируешься – рука привыкнет. Только чем будешь расплачиваться?

Амени снял с руки золотой браслет и отдал оружейнику. Гирькуф виновато улыбнулся, взвесив тонкое украшение на своей мозолистой ладони.

– Этого мало. Настоящий боевой лук маджаев стоит дороже.

– У меня с собой больше ничего нет, – растеряно развел руками Амени.

– Отдай ему сандалии, – посоветовал Хуто. – сандалии хорошие, дорогие. Все равно ты не сможешь в них ходить по пустыни. Я всегда хожу без обуви, – охотник показал на свои широкие крепкие ступни.

– Так ты меня берешь с собой? – обрадовался Амени.

– С условием! – предупредил Хуто, – не плакать, и во всем меня слушаться. Если я почувствую, что ты начинаешь мне мешаешь или надоедать, тут же прогоню домой. Выходим сегодня. Будем идти всю ночь.

– Ночью? – удивился Амени.

– Я всегда хожу ночью. Не жарко и тихо.

– Но в темноте ничего не видно. Если мы собьемся с дороги?

– А на что у тебя уши и нос? Хочешь стать хорошим охотником – стань зверем.

После заката, собрав все необходимое и уложив в дорожные холщевые мешки, охотники отправились в путь. Покинув стены Бухена, они шли на юг. Хуто бодро шагал впереди, Амени еле поспевал за ним. В темноте он поначалу все время спотыкался. Наконец, приноровился поднимать повыше ноги и осторожно ставить ступни на неровную каменистую землю.

Шагов через сто от города Хуто остановился.

– Сюда не наступай, – указал он место на дороге. – Видишь на обочине камень? Это отметина. Здесь зарыты глиняные таблички с проклятиями. Заклинания охраняют город от врагов, если те вздумает внезапно напасть.

– Я слышал о таких табличках, – вспомнил Амени, – но проклятия предназначаются для нехсиу. Нам они не принесут вреда.

– Все равно, лучше не наступать, – настаивал Хуто.

Дальше они двигались молча. Шли вдоль реки. Последняя пурпурная полоска заката угасла, и опустилась кромешная тьма, как обычно бывает в Куши. Звезды засияли над головой, словно глаза голодных гиен. В камышах слышался плеск и сердитое сопение. Жалобно заплакали шакалы. Амени становилось жутковато. Он впервые оказался ночью в дикой степи. Чтобы хоть немного успокоиться, юноша нащупал кинжал у себя за поясом. Холодная костяная рукоять в ладони придала уверенности.