Константин Пылаев - Трон Персии. Книга первая. Наставник

– Не составишь ли мне компанию в прогулке по саду?

Вернувшись, он плотно позавтракал. Головная боль отступила, и пища доставила ему удовольствие. Лишь вид понурой Кирам немного подпортил настроение, но Тарш надеялся, что очутившись среди цветов и в тени прекрасных деревьев, магическое обаяние его голоса сможет сломить замкнутость девушки. Неплохо бы посетить и ювелира, но это уже потом.

– А разве господин не будет встречаться с царицей?

– Ну я же с ней не на любовное свидание иду. – он лучезарно улыбнулся. – Прогуляемся, поговорим. Ведь у нас найдутся темы для беседы?

– Да, господин, как прикажешь.

– Да что с тобой не так-то? – подумал про себя Тарш и не находил ответа. – Ты же рабыня. Твой хозяин ласков с тобой, а ты холодна как лёд. Или я недостаточно хорош для тебя? – он поймал себя на мысли, что начал злиться, и спеша успокоиться, сказал уже вслух: – Ты бы не могла обращаться ко мне по имени?

– Как прикажешь, – она немного помедлила, и потупившись, выдавила словно через силу, – Тарш.

– Вот так будет лучше. Теперь у меня к тебе просьба. Помоги мне одеться.

Касис управлялся с этой задачей много быстрее, но быть одетым женщиной было куда приятней. Покуда девушка неуклюже возилась со складками, завязками и крючками, он будто бы случайно норовил дотронуться до неё, нежно касаясь то пальчиков, то плеча, украдкой поглядывая на рабыню, но она то ли не замечала этих прикосновений, то ли не придавала им значения.

Но в саду Таршу, похоже, удалось сломить сопротивление. В окружении благоухающей природы его негромкий голос смог привлечь её внимание.

Прекрасны дни влюблённых, их стремленья

К возлюбленной, блаженны их мученья.

Прекрасно всё в любви – несёт ли нам

Страдания она или бальзам.

Влюблённый власть и царство ненавидит,

Он в бедности свою опору видит.

Он пьёт страданий чистое вино;

Молчит, хоть горьким кажется оно.

Его дарят похмельем сладким слёзы.

Шипы – не стражи ли царицы розы?

Его голос сливался с журчанием фонтана, возле которого они остановились, в окружении кустов мелких роз. Мужчина аккуратно согнул ветку с цветком, и не переставая петь, провёл лепестками по её щеке, словно не решаясь дотронуться до неё ладонью. Девушка наконец-то соизволила слегка улыбнуться. Тарш, опьянённый этой маленькой победой, ринулся закреплять успех и продолжил уже громче:

Страданья ради истиной любви

Блаженством, о влюблённый, назови!

Вьюк лёгок опьянённому верблюду,

Стремись, иди к единственному чуду!

Не сбросит раб с себя любви аркан,

Когда огнём любви он обуян.

Он с нежностью посмотрел на Кирам, желая вновь увидеть на её лице улыбку. Ему отчего-то захотелось, чтобы эта девушка полюбила его, хотя сам не испытывал к ней, да и к любой другой женщине этого чувства. Единственную, которую он когда-либо любил, давно отнесли в Башню Молчания вместе с её убийцей. С тех пор никому больше не удалось завладеть его сердцем. Так, лёгкая эйфория вожделения.

– У тебя красивый голос, господин. – это была первая фраза, сказанная Кирам с начала прогулки.

– Меня зовут… – нараспев напомнил мужчина.

– Прости, Тарш. – робко поправилась девушка. – Я запамятовала.

Он хотел продолжить, но его перебили.

– Так-так наш певун растрачивает свой талант перед рабыней, в то время, когда его госпожа скучает? – из-за кустов появилась Мандана. – Оставьте нас. – приказала она сопровождавшим служанкам. Рабыни скрылись за кустами, а Кирам с поклоном отступила назад на три шага, как и положено невольнице при разговоре господ. – Что ж, продолжай. Неужели я не заслуживаю большего внимания с твоей стороны, нежели какая-то наложница?

Она томно поглядела на Тарша. Тот отметил про себя, что несмотря на позднюю беременность, царевна не утратила своей красоты и ему пришла на ум дерзкая мысль. Раз не удаётся завладеть чувствами Кирам напрямую, можно попробовать действовать ревностью. Он с улыбкой поклонился, и расправив грудную клетку, с ещё большим пылом запел.

Живут в тиши печального забвенья

Влюблённые – цари уединенья.

Они одни сумеют повести

Блуждающих по верному пути.

Проходят люди, их не узнавая,

Они – как в мире тьмы вода живая,

Они подобны рухнувшим стенам

Снаружи. А внутри – прекрасный храм. (Саади. Перевод В.Державина)

Он вновь поклонился с грациозностью, на какую был только способен, давая понять, что песня закончена, при этом многозначительно поглядел на Мандану. Та вряд ли заподозрила коварный план Тарша, но приложила все усилия, чтобы сдержать подступившую ревность, понимая, что находиться в представлении мужчины не в самом выгодном положении. Но у неё ещё будет время переменить ситуацию. Она снисходительно улыбнулась.