Сергей Сакадынский - Солнце всходит на севере

– Скажи своему господину, – произнёс он, – что видели мы его давно, может дней двадцать минуло, а где сам не ведаю.

– Правда ли то, что ты сказал прежде? – спросил хазарин и толмач стал пересказывать его слова Радомиру. – Правда ли, что он убит?

– Убит, сам видел. Печенеги его убили.

– Напали в степи?

– Нет, те, что с ним были.

Хазарин опустил голову. По лицу его пробежала лёгкая тень.

– Место показать сможешь? – помолчав, спросил он.

– Н-нет, вряд ли, – покачал головой Радомир. – В степи то было, далеко…

– Я смогу показать! – вдруг по-хазарски сказал Рябой.

Хазарин бросил на него быстрый взгляд.

– Думаю, смогу, – продолжал тот. – Я вроде место запомнил. Если пойдём вверх по реке, сможем туда дойти.

– Я куплю этого! – сказал хазарин предводителю разбойников.

– Э нет, не пойдёт! – запротестовал Рябой. – Забирай нас всех, мы все там были! Вдруг я чего не вспомню, другие вспомнят!

Хазарин подумал, поскрёб бороду.

– Хорошо! Всех заберу!

Они начали торговаться. Мурманин видно набивал цену, мол, раз они так тебе нужны, значит надо заплатить больше. Хазарин не соглашался, говорил, что раз сразу четверых рабов забирает, значит ещё надо уступить.

– Эй, ты чего? – Радомир дёрнул Рябого за полу. – Ты чего удумал?

– Молчи! – зашипел Рябой. – Ты головой соображай! Если сейчас нас хазарин купит, то повезёт обратно в степь, чтоб мы место показали. А там мы может дёру и дадим. А коли с мурманами останемся, невесть куда они нас завезут.

Тем временем торг закончился. Хазарин достал кожаный кошель и бросил его главарю разбойников. Тот подхватил кошель на лету, высыпал на ладонь серебряные монетки, пересчитал, потом откуда-то достал маленькие весы, взвесил, оскалил зубы в довольной улыбке и махнул рукой:

– Забирай!

Хазарин сделал знак пленникам подниматься и идти за ним. Потом, увидав, что ноги у них связаны, велел своим людям разрезать верёвки.

– Побегите – кожу живьём сниму, – пообещал он и улыбнулся почти что ласково.

– Добрый, – пробормотал Гром, которому наконец-то развязали руки. И косо посмотрел на Рябого: – Гляди, парень, как бы хуже не вышло!

– Я своё дело знаю! – спокойно ответил тот.

Хазарин же стал его о чём-то расспрашивать, Рябой отвечал, время от времени кивая на своих товарищей, словно говоря: «Вот они тоже видели, могут подтвердить, что так и было».

Так они дошли до большой белой палатки.

– В путь тронемся завтра на рассвете, – сказал хазарин. – А сейчас спать.

Тут Радомир, уже выучивший от Гудима немного хазарских слов, не выдержал и спросил:

– А правда ли что эта крепость и есть Хазаран?

Хазарин сначала слегка опешил, а потом, поняв о чём речь, громко расхохотался.

– Мальчик, – сказал он, – великий Атиль, который иноземцы также зовут Хазаран, стоит на двух берегах огромной реки и он в тысячу раз больше! А это, – он указал плетью в темноту, – Шаркел, Белая крепость.

И снова засмеявшись, хазарин скрылся в своей палатке.

1.

После шаткой палубы, то и дело норовившей уйти из-под ног, стоять на добротном, прочном настиле пристани было немного непривычно. Хотя Ингвар раньше плавал на корабле в Бирку и в Упсалу, этот поход дался ему тяжело, потому что длился в несколько раз дольше.

Они пошли напрямик через море к Готланду, а оттуда – к Дагё 12 12 Остров Хийумаа в Блатийском море . Ветер не всегда был попутным, оттого время от времени приходилось браться за вёсла. И Ингвар грёб наравне со всеми, не показывая усталости. Уже когда корабли миновали Эйстланд 13 13 Область в Восточной Прибалтике, вероятно, современная Эстония , поднялась буря, заставившая их на целых два дня укрыться в небольшой бухте, окружённой диким лесом. После боги были благосклонны и погода стояла отличная, так что они благополучно вошли в Альдогу 14 14 Ладожское озеро. У славян было известно как Нево-море. и вскоре достигли цели своего путешествия.

Пройдя вдоль берега озера, они добрались до устья реки, чуть выше по течению которой стояла Альдейгья. Показались дома, добротные, крепкие, с высокими крышами, с придомовыми постройками – видно, строились здесь основательно, надолго. Значит, люди не боялись набегов чужаков, чувствовали себя под защитой. И не удивительно – над городком, над дощатой пристанью на высокой горе, один склон которой, тоже плотно застроенный, полого спускался к реке, словно грозный страж, возвышалась крепость.