Любовь Ивачева: Эффект Солярис

С 2061 в Мировом Содружестве Независимых Государств (МСНГ) остался только один праздник – День совершеннолетия. У меня сегодня именно такой день – мне исполнился 21 год, как и всем сидящим в катапультах, готовых по команде инструктора унести нас в салон космической ракеты. Мы уже прошли санобработку, одеты в удобные яркие разноцветные скафандры, похожие на спортивную одежду. Общение с нами не допускается, чтобы не нарушить стерильность.

– Внимание! – раздался голос инструктора. – Наступил самый главный день в вашей жизни. Вы отправляетесь в космическое путешествие, из которого не всем удастся вернуться, и вы это знаете. Вернутся только те, кто пройдёт испытание. Экзамен жёсткий, но беспристрастный. Вы сами ответственны за своё возвращение. А сейчас выполните последнее требование перед стартом. Все личные предметы оставьте в «Пункте приёмки», иначе будете дисквалифицированы на целый год, который проведёте в полной изоляции, – по-военному чётко инструктировал голос.

Приказ инструктора был тут же выполнен – на столиках, расположенных перед каждым из нас, появились микропередатчики. Изоляция пугала больше, чем сам экзамен.

Я пустой – так мне посоветовал отец, сам успешно сдавший в 21 год такой же экзамен на зрелость и вернувшийся на Землю.

В чём заключался экзамен – не разглашается под страхом изгнания с Земли. Известно только то, что испытание длится всего один день, но является рубежным в жизни каждой семьи МСНГ. Поэтому, с момента рождения ребёнка родители готовят его к этому экзамену на зрелость. Вернувшиеся на Землю, получают все права Граждан МСНГ: жениться, управлять нано – производством и получать бесплатно блага жизни. Их, как правило, меньшинство. Большая часть юношей и девушек проваливает экзамен, и не возвращается на Землю.

– Пуск, – раздалась команда. – Меня сильно толкнуло, миг и я в корабле. Рядом в соседнем кресле сидит девушка в нежно оранжевом скафандре. Я осторожно трогаю её руку – она открывает глаза. Успеваю рассмотреть: светло-русая чёлка выглядывает из-под изоляционной шапки, сквозь очки смотрят на меня синие – пресиние огромные глаза, на носу смешные конопушки, губы чуть полноваты, но очень притягательны. Румянец залил щёки, когда она полностью пришла в себя и поняла, что я рассматриваю её. Быстро справившись со смущением, она представилась:

– Дина.

– Марс, – тоже представился я. Я знал, что Дина подобрана мне в полёт согласно психологическим параметрам. Мы вместе будем проходить экзамен на зрелость.

Правила приличия соседства соблюдены, и я могу рассматривать попутчиков. Мы все, сидящие в этом корабле, были незнакомы, так как собраны со всего Мирового государства по основному признаку – наш день рождения приходится на сегодняшний день плюс, те, кто был год назад дисквалифицирован и отбывал изоляцию. В салоне корабля нас было несколько сотен юношей и девушек, но все рассажены строго по парам: девушка и юноша. Я рассмотрел близ сидящих девушек и остался доволен своей соседкой. Такая девушка мне бы понравилась, если бы я встретил её в школе или в спортивном зале, или на просветительских занятиях. Она тоже рассмотрела юношей, потом повернула ко мне своё милое лицо и улыбнулась.

Резкий толчок снизу и я потерял сознания. Когда я очнулся, ракета вышла на запланированную орбиту. У меня возникло ощущение, что она не движется. Иллюминаторы автоматически открылись, и мы увидели сияние, подобное северному. Зачарованно наблюдали, как менялись цвета, то розовый, то ярко зелёный, то голубой.

Все несколько успокоились под воздействием космического цветового явления и разговорились. Казалось, так будет всегда, но всё отчётливее слышалась не земная музыка с вкрапленными в неё звуками биения сердца. Всё реальное размывалось, я закрутился на центрифуге, только с ещё большей силой, чем во время тренировок. Музыка становилась всё громче, а биение сердца усилилось до уровня оглушающего. Миг и всё исчезло.

Я – маленькое светящееся облачко, сгусток сознания. Нас много. Мы летим вместе, единое сознание вечного обновления жизни. Потом пребываю у мамы в животе. Уже различаю цвет окружающей реальности. Это жёлто-зеленоватая жидкая среда. Видно смутно, но сознание ясное. Все ощущения и переживания организма мамы, словно мои собственные. Очень много боли и страха, тревоги, очень редко удовольствие и покой. Потом момент рождения и я попадаю в руки женщины в белом халате: «Ну, кто это к нам пришёл? Мужчина! У вас сын, мамаша!» На меня льётся что-то неприятное, и я возмущённо кричу. А потом блаженствую, лёжа на тёплом знакомом теле мамы.