Рональд Дитмар Герсте - Великие болезни и болезни великих. Как заболевания влияли на ход истории

20 мая Маккензи провел первичное обследование и решил, что обнаружил признаки доброкачественного изменения. Это положило начало конфронтации с немецкими врачами и в итоге привело к взаимно враждебной блокаде. Немецкие врачи были убеждены в злокачественности образования; Маккензи в своих преимущественно пророческих высказываниях неизменно указывал на доброкачественность. Интересно, какой стороне больше доверяла наследная принцесса и, следовательно, пациент, который всегда прислушивался к своей жене? Маккензи воплощал надежду; фон Бергманн, Герхард и другие немецкие врачи, напротив, представали перед Вики вестниками мрачного будущего: немого и больного, а возможно, даже мертвого Фридриха Вильгельма.

Фактически методология клинической процедуры Морелла Маккензи соответствовала сегодняшним принципам диагностики, как недавно заметил австрийский патолог профессор Роланд Седиви: «Маккензи сильно опережал свое время и уже тогда представлял современную точку зрения на диагностику опухолей, потому что <���…> злокачественная природа должна быть подтверждена микроскопическим исследованием…». По его мнению, Маккензи настоял на выяснении характера изменения, и 21 мая 1887 годас помощью гортанных щипцов (Forceps laryngis) провели биопсию, в результате которой было взято несколько кусочков ткани. Эти образцы были отправлены Рудольфу Вирхову (1821–1902) в Берлин [10] Roland Sedivy: Die Krankheit Kaiser Friedrichs III. und Virchows Rolle. Wiener Medizinische Wochenschrift 2015; 165:140–151: 143. .

Анализом тканей из горла Фридриха занимался немецкий ученый Рудольф Вирхов, сегодня известный как один из основоположников клеточной теории.

Диагностика Вирхова и его действия в ближайшие месяцы – не самая успешная глава в биографии этого великого ученого. Трижды образцы новообразования отправляли Вирхову, трижды ему не удавалось обнаружить никаких признаков злокачественности. Даже четвертый кусочек ткани, полученный в результате отхаркивания тяжелобольного Фридриха Вильгельма, жизнь которого уже близилась к концу, под микроскопом не показал ему никаких признаков рака. В своих диагнозах Вирхов сосредоточился на бородавчатых изменениях. Было высказано предположение, что политические взгляды Вирхова – он был одним из самых ярких критиков Бисмарка, даже отдаленно не обладая его риторическими навыками, сообразительностью и харизмой, – повлияли на его мнение, поскольку он, как и Виктория, не хотел замечать, какая судьба грозила оплоту надежды либеральных сил. Однако при проведении исследований ткани часто случается, что образец – биопсия – не содержит злокачественных клеток, даже если он был взят из пораженного раком органа.

Роланд Седиви с позиции сегодняшнего эксперта защищает отца клеточной патологии: «Однако Вирхов очень своевременно и ответственно указал на потенциальные недостатки. Мы, современные патологи, также прекрасно понимаем, что на основании образцов, не репрезентативных для опухоли, можно сделать неправильный вывод. Вирхов пишет: “Оправдано ли такое утверждение в отношении всей болезни, невозможно однозначно установить по извлеченным кусочкам ткани”» [11] Sedivy: 145. . В июне 1887 года Фридрих Вильгельм отправился в Англию и принял участие в грандиозном параде в честь своей тещи королевы Виктории, вступившей на престол полвека назад в возрасте 18 лет. Некоторые присутствовавшие на параде женщины, увидев немецкого кронпринца верхом, вспомнили рыцаря Лоэнгрина, но один медик из толпы высказался довольно резко: «Лицо наследного принца выглядело бледным, почти желтовато-белым. Неподвижный, сидя на лошади, он больше походил на белую статую, чем на живого человека. Его ввалившиеся глаза вызывали у меня скорее дурное предчувствие болезненного прощания, нежели горделивое чувство восхищения – оно противоречило его облику» [12] Herre: 249. . В те дни Маккензи провел еще две операции с помощью проволочной петли, и Фридрих Вильгельм был так доволен уходом, что предложил своей свекрови пожаловать ему высокий титул – его душевный подъем был также связан с тем, что Маккензи, по всей вероятности, вопреки своему здравому смыслу, описал недуг пациента как излеченный. Так что пионером ларингологии стал сэр Морелл Маккензи, что едва ли способствовало его популярности среди коллег в Лондоне.

Кронпринц и его жена отправились в многомесячную реабилитационную поездку с остановками в Тироле, Венеции и, наконец, в Сан-Ремо, но безуспешно. В ноябре обнаружилось, что опухоль, которую прежде неоднократно удаляли, снова выросла, стала больше и теперь при ларингоскопии выглядела ужаснее, чем когда-либо. Вдруг Маккензи тоже изменил свой диагноз: «Now it looks like a cancer» [13] Теперь это похоже на рак ( англ. ). – Прим. пер. [14] Teschner: 989. . Врачи не были полностью откровенны с пациентом. 11 ноября Фридрих Вильгельм написал: «Главный доктор фон Шреттер во главе <���…> в присутствии женушки поделился своим мнением <���…> что случай серьезный <���…> Я спросил, рак ли это, на что он ответил: по крайней мере, что-то на него похожее…» [15] Sedivy: 146. .